Читаем Потерянный альбом полностью

— И публика слушала и переваривала, молча, почти не двигаясь, не двигаясь вообще; и я помню, что человек рядом со мной расслабил хватку на ветровке, которую скрутил на коленях…

— И я помню, женщина за мной проронила О, слава богу…

— Короче говоря, настоящим я обещаю сделать все, что в наших силах, чтобы сократить или ликвидировать все и каждый источники беспокойства, помню, говорил Фобель: не просто обязательный минимум, не просто то, что нужно для дальнейшей жизни, а все, что только возможно, чтобы сгладить озабоченность сообщества…

— Далее, — помню, говорил он, — в рамках важной части программы по успокоению сообщества мы также предложим гранты в пять тысяч долларов на улучшение жилищных условий для домовладельцев в окрестностях Озарк-парка, а именно — в кварталах, ограниченных Ридж-роуд и шоссе 31…

— А также рефинансируем существующую ипотеку в этой области по ставкам ниже рыночных, помню, говорил он…

— И для некоторых семей, отвечающих условиям, мы подготовили пакет беспроцентных займов, говорил он…

— И, если вам интересно, почему мы все это делаем, я вам отвечу, что наши помыслы совершенно рациональны и чисты, помню, говорил он…

— Потому что для нас в «Озарке» это надежная инвестиция, говорил он: инвестиция в долгосрочную стабильность нашего сообщества…

— Потому что мы — с вами, помню, говорил он: мы — часть вас…

— Более того, мы и есть вы, помню, говорил он: границы нет…

— Да, друзья и соседи, сегодня наше послание звучит громко как никогда, помню, говорил он: экологическая ответственность — это основополагающая ценность «Озарка»; и мы подтвердим этот девиз скоординированными действиями…

— Мы в «Озарке» настроены войти в ряды добрых стражей Земли, помню, говорил он…

— И помню, на следующем листе говорилось Вперед, к высоким достижениям…

— И потом, помню, Фобель взял паузу; потом поднял чашку рядом со своей кафедрой и сделал глоток…

— И мне показалось, он говорил хорошо, и ответственно, и правильно…

— И мне показалось, может, надо похлопать, чтобы как-то ответить, растопить лед…

— И да, меня потянуло хлопать, когда начали хлопать некоторые другие…

— Но потом подумалось, что лучше сдержаться, перестать, раз аплодисменты так быстро прекратились…

— Но потом, когда Фобель пригласил на сцену представителя управления здравоохранения округа, я сказала сыну перестать возиться с раскрасками, которые разрешила ему взять с собой; просто положила ему руку на колено, чтобы не шуршал, а потом усадила ровно, чтобы он внимательно слушал…

— Но он был очень робким, этот чиновник из Стилвилла; долго плелся к кафедре в середине сцены, и потом мямлил, и было слышно, как он дышит в микрофон…

— И, помню, сперва он представился и сразу же начал читать с бумажки; но потом прервался, потому что забыл поблагодарить Джорджа Фобеля за то, что тот его представил; но когда он поблагодарил Фобеля и снова начал читать, то еще раз представился…

— По-моему, он сказал, что его зовут доктор Джо Ницер и что он директор управления здравоохранения округа; и зал затих, чтобы расслышать его, его робкий голос…

— И помню, он сказал Как вам известно, в течение нескольких месяцев штат направлял в Изауру специалистов по воздуху, воде и почве для изучения условий…

— Эксперты провели исчерпывающее исследование, и недавно у меня была возможность ознакомиться с его результатами, помню, говорил он…

— И первым делом надо заявить, помню, говорил он: что по всем общепринятым метрикам и стандартам статистическая вероятность болезней из-за уровня содержания веществ, обнаруженного в Изауре…

— Настолько низкая, что практически нулевая, помню, говорил он…

— Практически нулевая — это в точности его слова, я не сомневаюсь…

— Другими словами, помню, говорил он, все еще читая с бумажки: для большинства граждан проблемы практически не существует…

— Волноваться правда не о чем, помню, говорил он…

— И стоило это услышать, стоило услышать, как он это говорит, у меня чуть слезы не полились…

— Но не полились, мне же не хотелось выставить себя на чертово посмешище…

— И потом, помню, он сказал В частности предварительные тесты выявили, что, исходя из средневзвешенного состояния проб из шестнадцати мест бурения до глубины залегания водоносного слоя Изауры, расположенных через равные промежутки, в образцах воды содержится сорок девять частей дихлорметана на миллиард…

— Надо сказать, это слегка выше установленного штатом предельно допустимого уровня, помню, говорил он…

— Но в три тысячи раз ниже уровня, указанного в федеральных правилах техники безопасности, помню, говорил он…

— И потом, помню, он сказал Вдобавок тестирование показало наличие атипичного подстилающего шлейфа…

— Который мог временно завысить показатели, помню, говорил он…

— А я там сижу и думаю Что за белиберду он несет?..

— Другими словами, казалось, он хочет сказать, они нашли что-то хуже, чем положено…

— А это, если я правильно его понимаю…

— И потом он читал еще, новые цифры и новые нормы, голосом, который слышался с трудом…

— И потом внезапно сложил бумажки, и я думаю: что это он делает…

— И он поднял глаза, и я думаю: это что, все?..

Перейти на страницу:

Похожие книги

Птичий рынок
Птичий рынок

"Птичий рынок" – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров "Москва: место встречи" и "В Питере жить": тридцать семь авторов под одной обложкой.Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

Александр Александрович Генис , Дмитрий Воденников , Екатерина Робертовна Рождественская , Олег Зоберн , Павел Васильевич Крусанов

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Мистика / Современная проза
первый раунд
первый раунд

Романтика каратэ времён Перестройки памятна многим кому за 30. Первая книга трилогии «Каратила» рассказывает о становлении бойца в небольшом городке на Северном Кавказе. Егор Андреев, простой СЂСѓСЃСЃРєРёР№ парень, живущий в непростом месте и в непростое время, с детства не отличался особыми физическими кондициями. Однако для новичка грубая сила не главное, главное — сила РґСѓС…а. Егор фанатично влюбляется в загадочное и запрещенное в Советском РЎРѕСЋР·е каратэ. РџСЂРѕР№дя жесточайший отбор в полуподпольную секцию, он начинает упорные тренировки, в результате которых постепенно меняется и физически и РґСѓС…овно, закаляясь в преодолении трудностей и в Р±РѕСЂСЊР±е с самим СЃРѕР±РѕР№. Каратэ дало ему РІСЃС': хороших учителей, верных друзей, уверенность в себе и способность с честью и достоинством выходить из тяжелых жизненных испытаний. Чем жили каратисты той славной СЌРїРѕС…и, как развивалось Движение, во что эволюционировал самурайский РґСѓС… фанатичных спортсменов — РІСЃС' это рассказывает человек, наблюдавший процесс изнутри. Р

Андрей Владимирович Поповский , Леонид Бабанский

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Боевики / Современная проза / Боевик / Детективы