Потерянный герцог Уиндхэм (ЛП)

— О, да, пожалуйста, Грэм. — Она казалась довольной, получая свой напиток. И действительно, когда она, наконец, села напротив него с тарелкой, почти столь же полной, как его, она вздыхала от удовольствия.

— Вы не берете сахар? — спросил он удивленно. Он никогда не встречал женщину — и очень немного мужчин — любящих неподслащенный шоколад. Сам он этого не выносил.

Она покачала головой.

— Утром мне нужен чистый шоколад.

Он наблюдал с интересом — и, честно говоря, с изумлением — как она поочередно потягивала напиток и вдыхала его аромат. Ее руки не оставляли ее чашку, пока она не выпила последнюю каплю, и затем Грэм, который, очевидно, хорошо знал ее привычки, немедленно подошел к ней, снова наполняя чашку без всякого намека на указание.

Мисс Эверсли, решил Джек, определенно не была человеком, любящим вставать очень рано.

— Вы здесь уже давно? — спросила она, теперь, когда выпила полную чашку шоколада.

— Нет. — Он бросил печальный взгляд на свою тарелку, которая была почти пуста. — В армии я научился есть быстро.

— Я полагаю, это было необходимо, — сказала она, пробуя яйцо всмятку.

Он слегка кивнул, подтверждая ее слова.

— Герцогиня скоро подойдет, — сказала она.

— Ах. Таким образом, Вы подразумеваете, что мы должны научиться разговаривать быстро, если желаем приятно побеседовать до появления герцогини.

Ее губы дернулись.

— Это не совсем то, что я подразумевала, но… — Она сделала глоток шоколада, чтобы скрыть свою улыбку, — близко к этому.

— Нечто, что мы должны научиться делать быстро, — сказал он со вздохом.

Она подняла глаза, вилка застыла на полпути к ее рту. Маленькая капля яйца упала на тарелку с громким шлепком. Ее щеки пылали.

— Я подразумевал не это, — сказал он, радуясь ходу ее мыслей. — О боже, я никогда не делал бы этого быстро.

Ее губы приоткрылись. Не дойдя до образования буквы О, но, тем не менее, получился довольно привлекательный небольшой овал.

— Если, конечно, у меня не было бы выбора, — добавил он, позволяя своему взгляду стать тяжелым и страстным. — Когда стоишь перед выбором между скоростью и воздержанием…

— Мистер Одли!

Он откинулся на стуле с удовлетворенной улыбкой.

— Мне было интересно, когда Вы начнете ругать меня.

— Не так скоро, — пробормотала она.

Он взял свои нож и вилку и отрезал кусочек бекона. Он был толстым и розовым, отлично приготовленным.

— Вернемся к разговору, все это от того, — сказал он, кладя мясо в рот. Он прожевал, проглотил, затем добавил, — что я не способен быть серьезным.

— Но Вы утверждали, что это не так. — Она слегка подалась вперед — всего лишь на один дюйм, но движение, казалось, говорило — Я наблюдаю за Вами.

Он почти трепетал. Ему понравилось наблюдать за нею.

— Вы сказали, — продолжала она, — что Вы часто бываете серьезны, и что мое дело выяснить когда.

— Я так сказал? — прошептал он.

— Что–то близкое к этому.

— Что ж, тогда, — он наклонился через стол так, что его глаза захватили ее, его зеленые ее голубые, — как Вы думаете? Прямо сейчас я серьезен?

Одно мгновение он думал, что она могла бы ответить ему, но нет, она только откинулась на спинку стула с невинной улыбкой и сказала:

— Я действительно не могу сказать.

— Вы разочаровываете меня, мисс Эверсли.

Ее улыбка стала совершенно безмятежной, поскольку она все свое внимание обратила на пищу на своей тарелке.

— Возможно, я не могу судить о предмете столь неподходящем для моих ушей, — проговорила она.

На что он громко рассмеялся.

— У Вас очень уклончивое чувство юмора, мисс Эверсли.

Она, казалось, обрадовалась комплименту так, словно много лет ждала, чтобы кто–то признал это. Но прежде чем она смогла что–нибудь сказать (если действительно она намеревалась что–либо сказать), момент был нарушен герцогиней, которая вошла в комнату, сопровождаемая двумя служанками, измотанными и выглядевшими совершенно несчастными.

— Над чем Вы смеетесь? — потребовала она.

— Ничего особенного, — ответил Джек, решая облегчить мисс Эверсли задачу поддержания беседы. После пяти лет обслуживания вдовы бедная девочка заслужила передышки. — Только благодаря очаровательной компании мисс Эверсли.

Вдова кинула на них обоих острый взгляд.

— Моя тарелка, — бросила она резко. Одна из девиц помчалась к буфету, но была остановлена, когда вдова сказала, — мисс Эверсли проследит.

Грейс без слов встала, а вдова повернулась к Джеку и сказала:

— Только она одна делает все должным образом. — Она покачала головой и тяжело вздохнула, явно оплакивая уровень интеллекта, который обычно обнаруживала у слуг.

Джек ничего не сказал, решив, что сейчас столь же подходящий момент, как и любой другой, чтобы призвать на помощь любимую аксиому его тети: Если Вы не можете сказать что–то хорошее, не говорите вообще ничего.

Хотя было так заманчиво сказать что–либо необычайно хорошее о слугах.

Грейс вернулась с тарелкой в руке, поставила ее перед вдовой и затем слегка повернула так, что яйца оказались в районе девяти часов, совсем близко к вилкам.