Потерянный герцог Уиндхэм (ЛП)

Она сидела на своей кровати, желая спрятаться под одеяло, но вместо этого она продолжала сидеть, уставившись в стену. Нельзя было вернуться назад. Невозможно было считать, что ее не целовали, когда это уже произошло.

Возбужденно дыша, а скорее даже безумно смеясь, она закрыла лицо руками. Как она умудрилась выбрать самого наименее подходящего мужчину из всех, в кого можно было влюбиться? Не то, чтобы это слово было мерой ее чувств, поспешила она заверить себя, но она не была совсем уж дурой, чтобы не признать свое расположение к нему. Если бы она позволила себе… Если бы она позволила ему…

Она влюбилась.

О боже.

Либо он был разбойником, и теперь ей было суждено стать супругой преступника, либо он был настоящим герцогом Уиндхемом, что означало…

Она рассмеялась, потому что действительно это было забавно. Это должно быть забавным. Если это не было бы забавным, то тогда это могло быть только трагичным, и она не была уверена, что может сейчас с этим справиться.

Замечательно. Возможно, она влюбилась в герцога Уиндхема. Теперь это было ясно. Посмотрим, сколько бед это могло ей принести? Например, он являлся ее работодателем, а также владельцем дома, в котором она жила, и его социальное положение было неизмеримо выше ее собственного.

И к тому же существовала Амелия. Она и Томас, конечно, не ладят, но она все же имеет право ожидать, что станет герцогиней Уиндхем после того, как выйдет замуж. Грейс не могла себе вообразить, какой коварной обманщицей она предстала бы перед семьей Уиллоуби — ее хорошими друзьями — если бы все увидели, что она гоняется за новым герцогом.

Грейс закрыла глаза и коснулась кончиками пальцев своих губ. Сейчас она дышала достаточно глубоко, а значит, почти расслабилась. И все же она все еще чувствовала его присутствие, его прикосновение, теплоту его кожи.

Это ужасно.

Это замечательно.

Она настоящая дура.

Она легла, вздохнув глубоко и устало. Забавно, что она надеялась на перемены, которые нарушили бы монотонность ее дней, проходящих в заботе о вдовствующей герцогине. Разве жизнь не посмеялась над ней? Любовь…

Любовь — самая жестокая шутка из всех возможных.

***

— Леди Амелия желает видеть Вас, мисс Эверсли.

Грейс встряхнулась, усиленно моргая. Она, должно быть, заснула. Она не могла вспомнить, когда в последний раз засыпала днем.

— Леди Амелия? – удивленная, эхом отозвалась она. — С леди Элизабет?

— Нет, мисс, — сообщила ей горничная. — Она приехала одна.

— Как любопытно. — Грейс села, сгибая и разгибая свои руки и ноги, чтобы разбудить свое тело. — Пожалуйста, скажите ей, что я сейчас буду. — Она подождала, когда горничная выйдет, затем подошла к своему небольшому зеркалу, чтобы поправить волосы. Они были в полном беспорядке, хотя она не могла сказать, спутались ли они за время ее сна или тогда, когда она была с мистером Одли.

Она почувствовала, что краснеет от своих воспоминаний, и застонала. Собрав всю свою решимость, она привела в порядок прическу и покинула комнату. Она шла так быстро, как только могла, словно скорость и расправленные плечи могли разогнать все ее тревоги.

Или хотя бы придать ей беззаботный вид.

Действительно, казалось странным, что Амелия приехала в Белгрейв без Элизабет. Грейс не знала, поступала ли Амелия так когда–либо прежде. Но, по крайней мере, она никогда не приезжала в Белгрей, чтобы увидеться с ней. Интересно, думала Грейс, заключалось ли истинное намерение Амелии в том, чтобы повидать Томаса, который, насколько Грейс было известно, все еще отсутствовал.

Она поспешила вниз по лестнице, затем повернула, чтобы оказаться в передней гостиной. Но она не сделала и дюжины шагов, как кто–то схватил ее за руку и увлек в боковую комнату.

— Томас! — воскликнула она. Это был действительно он, слегка осунувшийся и с отвратительным синяком под левым глазом. Его вид шокировал ее, она никогда прежде не видела, чтобы он выглядел настолько взъерошенным. Его рубашка помялась, шейный платок отсутствовал, а его прическу никак нельзя было назвать à la Brutus.

Или даже à la человеческая.

А его покрасневшие глаза… Это было совсем на него не похоже.

— Что с Вами случилось?

Он поднес палец к губам и закрыл дверь.

— Вы ожидали кого–то еще? — спросил он, и ее щеки порозовели. Действительно, когда она почувствовала на своей руке сильную мужскую руку, и что ее куда–то тянут, она предположила, что это был мистер Одли, желающий украсть ее поцелуй.

Ее дыхание стало более глубоким, как только Грейс поняла, что была разочарована тем, что это не он.

— Нет, конечно, нет — сказала она поспешно, хотя подозревала, что Томас знал, что она лгала. Она быстро оглядела комнату, чтобы убедиться, что они одни. — Что–то не так?

— Я должен поговорить с Вами прежде, чем Вы увидите леди Амелию.

— О, тогда Вы знаете, что она здесь?

— Я привез ее, — подтвердил он.

Ее глаза расширились. Вот это новость. Он отсутствовал всю ночь и вернулся весь помятый. Она посмотрела на ближайшие часы. Еще не было и двенадцати. Когда он успел забрать Амелию? И где?

И почему?