Потерянный и возвращенный мир. Маленькая книжка о большой памяти (сборник)

…Меня тревожат без конца невспоминания слова ли, образа ли, понятия ли, непонимания связок в понятиях. А тут еще непонимание разных вещей в людской речи и в памяти, как “Муха меньше слона или больше?” или “Слон меньше мухи или больше?” Сколько я ни стараюсь – я до сих пор не в силах понять и осознать сразу связки в этих словах, не в силах припомнить и осознать, к кому же отнести связки – к первому или второму (муха, слон). После ранения хотя и со страшным трудом, но я снова запомнил все буквы русского алфавита. А вот запомнить слова-связки (“меньше – больше”) я сразу почему-то не могу и долго думаю, как же правильнее надо ответить на поставленный хотя бы и самим собой вопрос. От перемещения слов смысл связки в понятиях резко меняется. Почему я всегда бываю бессилен отвечать на такие, кажется, самые простые понятия, как “муха меньше слона или больше?”, хотя я и сам знаю, что такое слон и что такое муха? А таких понятий с их перемещениями слов – тысячи. И моя сегодняшняя память пока что бессильна (вспомнить, и сравнить, и понять, и осознать). Безусловно, если до меня не сразу доходит такое простое понятие “муха меньше слона или больше?”, то еще хуже не доходят, недопонимаются сразу слова-понятия “круг над треугольником или под треугольником?”. А ведь есть понятия еще во много раз сложнее указанных понятий, которых много тысяч. И их невозможно после ранения схватить и осознать, тем более быстро и одновременно. И мне приходится и до сих пор думать и осознавать очень медленно только одно какое-нибудь понятие, колеблясь из стороны в сторону, ища настоящую правоту в понятиях того или другого смысла.

…Я снова припоминаю про понятия “муха меньше слона” или “муха больше слона”. Берусь думать над ними, как они должны правильно пониматься и как неправильно. От перестановки слов в этих понятиях изменяется смысл понятия. Мне же они кажутся на первый взгляд одинаковыми, словно ничего не изменяется от перестановки этих слов. А подольше подумать, замечаешь, что от перестановки слов изменяется смысл указанных четырех слов (слон, муха, меньше, больше). Но мой мозг, моя память после ранения и до сих пор не в силах сразу схватить, к кому отнести слово “меньше” (или “больше”) – к слону или мухе? Перестановок даже в этих четырех словах очень много. И я всегда подолгу думаю над этими понятиями. Я, конечно, давно запомнил такие слова, как “муха меньше слона” – это правильное понятие, а “муха больше слона” – это неправильное понятие, это мне уже ясно, это я знаю, а над всеми остальными перестановками слов я по-прежнему подолгу думаю. Это, конечно, не буквы, которые после ранения я сызнова запоминал, которые не изменяются, а остаются теми же, хотя и до сих пор не сразу вспоминаются из головы. Ну а слова-понятия, которые от перемещения изменяются в обратную сторону? А такие еще насмешливые слова “муха больше слона” бывают тоже правильными, и над ними тоже приходится еще больше думать. А сколько таких бесчисленных понятий в людской речи и мыслях? И в моей голове бесконечная путаница».

Уже очень скоро стало ясным, что невозможность понять сложные коды языка, схватить смысл, скрытый за логико-грамматическими структурами, – центральный факт его заболевания, одно из главных проявлений дефектной работы тех систем мозга, которые были поражены у нашего больного.

Он понял это сам и, услышав от врачей это слово, обозначил свою болезнь термином «умственная афазия», описав его с точностью, достойной опытного исследователя, и уложив все переживаемые трудности в одну общую картину.

«Когда человек тяжело ранен в голову или когда человек тяжело болен от какой-то мозговой болезни, то он перестает понимать или осознавать различные слова и понятия слов, а заодно не может вспомнить те или другие слова, необходимые для его речи или мышления, или, наоборот, не может вспомнить образ вещи, предмета, когда он услышал или уже знает слово.

От ранения или болезни человек также перестает ориентироваться в пространстве, не сразу улавливает звуки, откуда они происходят, человек колеблется, шатается из стороны в сторону; никогда точно не попадает, к примеру, молотком по гвоздю (много раз промахнется, пока забьет один гвоздь к загородке или сараю), от ранения и болезни человек все забывает и ничего не может помнить. Таковы последствия ранения головы.

Все это я называю “умственная афазия”…

Под словами “умственная афазия” я понимаю все то, отчего я не могу сразу вспомнить или сказать нужное слово, или припомнить образ, когда услышал слово, или когда долго не могу понять слово-понятие в связках других слов, которых тоже бесконечно много в нашем русском языке. Вот теперь, вспоминая о прошедшем, когда меня после ранения врачи назначали в разные госпиталя, я сознаю это, и так я понимаю мое несчастье».

Он хорошо понимал глубину постигшей его катастрофы и пришел к выводу, что он должен снова овладеть утерянным, должен во что бы то ни стало восстановить то, что раньше давалось ему так легко и что теперь было разбито.