Потерянный король

- Грамотеи, - фыркнул Кадо, насмешливо глядя на гоблина и чародея, - Какое, по-вашему, проверочное слово к слову "ужасные"?

- Ужасть! - в один голос ответили Ронф и Юн.

Встреча друзей немного задержала отправление купеческого каравана. Некоторое время было потрачено на радостные возгласы и объятия, на рассказы, объяснения и знакомства, на извинения Алимета, на упреки Восточного Колдуна и подшучивания Кадо. Еще какое-то время ушло на согревание чаем и поиски удобного местечка в обозе. Потом, наконец, тронулись в путь. Лошади с поклажей были привязаны к одной из крытых повозок, на которой позади устроились Элиа и Кадо. Юн втиснулся между друзьями, забыв о своих важных манерах Великого Колдуна. Ронф шагал, держась за деревянный бортик. Также поступил и Нок, выбрав другую сторону повозки, и бросая из-под густых бровей на гоблина мрачные настороженные взгляды. Эзельгер и Евглен ехали верхом рядом с навьюченными лошадьми. После заклинания, произнесенного царицей, погода окончательно прояснилась. Солнце выглянуло над степью, и зимний день радовал как никогда. Купеческий караван размеренно двигался на юг по дороге, ведущей в Алзарин, город армаисских королей. Но сначала дорога должна была сделать поворот у Перепутья, там, где от нее отделялся путь, ведущий к Лазурным горам, в зачарованный край эльфов.

- Я знаю, мы едем медленно, - сказал Эзельгер, склонившись в седле к едущему рядом Евглену, - Но с караваном будет надежнее.

- Надежнее? - усмехнулся Евглен, - Скажи лучше, ты не хочешь оставлять их без защиты. Ладно, пусть будет так. Не это меня тревожит, а присутствие гоблина. Не самый подходящий спутник для посещения Спрятанной долины эльфов. Впустят ли они нас с таким сопровождением?

- Он выполняет поручение царицы чародеев, как мы поручение гроссмейстера, - пожал плечами Эзельгер, - Кроме того, он едет с Элиа. А я слышал, что Элиа Рассказчик друг эльфов.

- Я много чего о нем слышал, и все очень странное, - проворчал Евглен, бросив взгляд на едущую впереди повозку, в которой Элиа весело болтал с Кадо и Юном, - А при встрече нахожу его еще более странным. Ты видел его глаза?

- Я тоже много чего о нем слышал, - сказал эльф, пропустив вопрос мимо ушей, и усмехнулся, - Например, что Вернигор любит его как сына. Может, в тебе говорит зависть, ученик воина?

- Воинам Крылатого Льва чужда зависть, - холодно отрезал Евглен и хотел добавить еще что-нибудь обидное для эльфов, но его отповедь прервало радостное оживление, возникшее в соседней повозке.

- Смотрите, смотрите, кого я нашла под тюками с шерстью! - весело хохоча, закричала Харлифа, дочь Орсуфа, откидывая полог повозки и выглядывая наружу, - Это же господин Дрозд и его лютня! Я-то думала, он дал деру, когда на нас напали мерзавцы Иарсула, а он, оказывается, храбро затаился на дне повозки!

Под дружный хохот погонщиков верблюдов, девушка вытащила за воротник худенького вертлявого человечка в старой шерстяной куртке и потертом зимнем плаще темно-вишневого цвета. Единственным новым и даже нарядным предметом в его одежде была бархатная шапочка под цвет плаща, увенчанная пером цапли. Вид у человечка был обиженный и недовольный. Он дернул плечом и вырвался из довольно крепких рук Харлифы.

- Я артист, а не воин, - проворчал он под общий смех, - Сами же будете горевать, если в меня ненароком попадет разбойничья стрела. Кто будет услаждать ваш грубый слух музыкой?

- Да, это будет огромная потеря, - ухмыльнулся Алимет, - Раз уж ты так благополучно просидел в повозке, пока мы дрались не на жизнь, а насмерть с кочевниками, то давай-ка услади наш грубый слух какой-нибудь песенкой.

Все опять захохотали и захлопали в ладоши.

- Это бродячий гимлен, - объяснил Ронф Восточному Колдуну, - Тоже прибился к каравану, как мы. Деньжат у него нет, поэтому за прокорм он расплачивается своими завываниями. По мне так нет лучше пения, чем пение боевого рога. А лучшая музыка - бой таноанских барабанов.

Нок при этих словах сердито засопел, но под просящим взглядом Элиа отвернулся от гоблина и ничего не сказал. Гимлен по имени Дрозд тем временем забренчал струнами, настраивая лютню. Потом уселся поудобнее на передке повозки, извлек из инструмента переливчатый звон и важно вопросил слушателей:

- Так что же хотят услышать господа купцы? Учтите, песенок я не пою. У меня есть героические оды, баллады и гимны для тех, кто ценит настоящее искусство. Хотя вряд ли это к вам относится.

- Давай что-нибудь протяжное и красивое, - потребовала Харлифа, - Про вечную любовь.

Она украдкой бросила взгляд на Эзельгера и юркнула за полог повозки.

- Какая любовь? - возмутился один из погонщиков, - Вам, девчонкам, все бы слюни разводить! Давай про войну и подвиги. Про Альденизскую крепость!

- Про любовь! - пискнула Харлифа из повозки.

- Про войну! - рявкнул погонщик.

Все загалдели нестройно и несогласно.

- Кажется, песни мы сегодня не услышим, - усмехнулся Эзельгер.

- И хвала подземному царю! - сказал Ронф, - А то как заведет волынку, так уши вянут.