Потерянный миллион

— Я забыл об этом, Альберт. Конечно! Он уезжал на три месяца летом. Как глупо, что я забыл этот факт. Но и это не проливает света на его теперешнее исчезновение!

— И да, и нет, сэр, — почтительно возразил Альберт, — потому что я случайно видел майора в это время.

— Черт побери! Так чего же вы молчали об этом? — воскликнул Джимми с удивлением.

— Я не хотел говорить, сэр, — отвечал Альберт. — Я не сторонник разговоров о джентльменах, даже если рассказывать джентльмену, у которого служишь. Я был тогда в Глостершире, восьмого августа. Я точно помню день, так как это день свадьбы моего брата. Если вы помните, сэр, то вы тогда дали мне отпуск на три дня.

Джимми снова кивнул в ответ.

— Проводив брата, который отправлялся в свадебное путешествие, я пошел навестить родных в соседней деревне — Спэрли. Проходя мост через речку около самого Спэрли, я вдруг увидел грубого вида мужчину, сидевшего на берегу реки почти под самым мостом. Что-то в этом человеке было мне знакомо. Он был одет в сильно поношенный костюм, без воротника, сэр. Я видел его грудь в распахнувшейся рубашке — она так же загорела, как и его лицо. У него была довольно растрепанная борода и нестриженные волосы. Не думаю, чтобы он слышал мои шаги, потому что он не поднимал головы. Я все время думал — я знаю тебя, дружок, но не мог вспомнить, кто это. И только когда я входил в Спэрли, у меня мелькнула мысль, что ведь это майор.

— Мистер Уолтон? — недоверчиво переспросил Джимми. — Вы уверены в этом?

— Вполне, сэр, — с жаром отвечал Альберт. — Я был так уверен, что даже вернулся, думая, что он где-нибудь поблизости раскинул свой лагерь, но он исчез… Я прошел до ближней деревни, но никто не видел его; и я могу поклясться, что не встречал его на дороге и не видел потом нигде. И вокруг нет других дорог, по которым можно пройти.

— Может быть, он пошел по берегу реки?

— Нет. По берегам нельзя пройти, они непроходимы, — уверенно заявил Альберт. — Вблизи находится маленькая гостиница, я и там навел справки, но его никто не видел. А потом я спросил у барочника — неподалеку стояла барка, — он видел майора, но когда барочник отвернулся, майор куда-то вдруг исчез.

— Почему же вы мне не сказали этого?

— Я не люблю говорить о джентльменах, и потом — это не мое дело. Я мог ошибиться, хотя готов поклясться, что в данном случае не ошибся!

— Что он делал, сидя на берегу реки? Просто смотрел на воду?

— Нет, сэр. У него было три камешка, и он очень ловко жонглировал ими, совсем как фокусник на ярмарке.

Джимми едва подавил восклицание. Жонглирование было любимым занятием Рекса в часы досуга. Он усвоил себе эту привычку еще в школе и был до абсурда горд своей ловкостью. Альберт никак не мог знать об этой особенности Рекса, и таким образом эта забава вполне подтверждала, что виденный Альбертом человек был именно Рекс.

Джимми быстро принял решение.

— Альберт, поезжайте завтра в Спэрли и наведите возможно более подробные справки. Быть может, у майора где-нибудь там коттедж, куда он может уехать, когда ему хочется покоя.

— Я тоже подумал об этом, сэр.

— Обыщите окрестности, справьтесь на каждой ферме, везде, где есть дом, в котором можно остановиться временно. Возьмите денег, сколько надо. Нападете на малейший след майора — телеграфируйте мне немедленно. А лучше соединитесь по телефону.

С утра Джимми отправился к Джоанне и сообщил ей свою новость. О неудавшемся ограблении дома на Портленд-плэс он даже не упомянул, так как Дора просила не разглашать этот случай.

Мистер Кольман, вернувшись, тоже поговорил с Джимми о Рексе.

— Об Уолтоне, конечно, никаких новостей? — важно проронил он.

— Почему конечно? Разве вы не ждете новостей?

Мистер Кольман энергично потряс головой.

— Нет, сэр. Я не жду новостей. Я вполне уверен, что мистер Уолтон сошел с ума и мы на днях услышим, что он наложил на себя руки.

Он изрек ужасное пророчество тем же ровным тоном, которым говорил всегда.

— Боже всесильный, — воскликнул Джимми, уставившись на него с изумлением, — неужели вы действительно верите тому, что говорите?

— А вы? — возразил непоколебимый Кольман.

— Конечно, не верю ни одному слову. Рекс здоров, как вы или я, и думает о самоубийстве не более, чем я. Если его и найдут мертвым, то потому, что его убили.

— Надеюсь, что вы правы. Вся эта история ужасна. Моя бедная дочь ходит как во сне.

Мистер Кольман попрощался с Джимми с той величавостью движений и жестов, которая была присуща ему. В нем было что-то бесчеловечное. Потеря богача-зятя, трагедия, угрожавшая омрачить жизнь его единственной дочери, всякие трагические факты, могущие скрываться за исчезновением Рекса, — все это как-то мало его затрагивало. Казалось, собственная внешняя респектабельность и непроницаемость домашней жизни для посторонних были главной его заботой.