Потерянный рай

— Я человек военный Нэш — куда прикажут туда и лечу. Теперь, когда мы обменялись непременными в подобных случаях «любезностями», не соизволишь объяснить, что здесь происходит? Мы давно гоняемся за неуловимыми шпионами рахни, но впервые на моей памяти они ведут себя столь нагло и устраивают масштабные провокации подобные этому красочному шоу. — Командор подошёл к обзорному экрану и посмотрел на ещё висящее на месте бывшего острова грибообразное облако. — Для меня всё происходящее — полная бессмыслица. Если Р’льех снова желают воевать, зачем, уничтожать ничем не примечательный остров, не играющий ключевой роли в обороне планеты. Какой во всём этом смысл? Объясни мне, если тебе известно.

Нэш, не ожидая приглашения, уселся в пустое кресло и медленно раскурил свою сигару. Остальные наёмники с любопытством посмотрели на командора, ожидая его реакции — всем было известно, что тот на дух не переносит табачного дыма. Но Новак ничем не выдал своего раздражения. Он предложил остальным присесть на диван и чувствовать себя как дома.

— Ладно, я расскажу Вам командор всё, что знаю сам, — после непродолжительного молчания согласился Нэш. — Только не нужно считать меня выжившим из ума параноиком. История моей семьи Вам, по долгу службы, известна. Я напомню лишь про ключевые события. Моя мать состояла в Ордене, и там же умерла при невыясненных обстоятельствах, связанных с проектом «Сердце Тьмы». Мой отец, старший техник подпространственных локаторов станции Нексус-6 Сергей Точненков не стал копать слишком глубоко — адепты Туле в те времена обладали на станции огромным влиянием и устраняли любых свидетелей своих гнусных преступлений. В случае его смерти никто не смог бы позаботиться обо мне. Мой отец воспитал меня в духе того времени и умер без гроша в кармане в день моего совершеннолетия. Он отправился к ростовщику и обратно уже не вернулся — сердце не выдержало долгой болезни. Я отсутствовал в тот момент дома и не мог ему помочь, за что никогда себя не прощу. После смерти отца я попал в семью его сводного брата, который в то время служил в колониальных войсках Альянса. Мне был предоставлен выбор — стать на службу закона или быть преступником, как мой двоюродный брат Род. После того как меня вышибли из лётной Академии, не иначе как с твоей лёгкой подачи, мне поневоле пришлось связать судьбу с двоюродным братом Родом и изучить криминальный мир изнутри, чтобы не сдохнуть от голода. Признаю, приходилось даже воровать, я этого не отрицаю. Но кто без греха, когда дело касается выживания? Ты когда-нибудь голодал до умопомрачения? Тебе хотелось, есть, так что ты был готов сожрать даже крысу в сыром виде, лишь бы утолить терзающий тебя невыносимый многодневный голод? А для меня голод стал постоянным спутником. До сих пор как вспомню — так вздрогну.

— Нэш, не пытайся выжать из меня слезу, — немного иронично сказал Новак. — Бесполезно.

— Шли годы, в моих карманах было то густо, то пусто, пока не исполнилась моя заветная мечта — я стал одним из гордых совладельцев «Левиафана». Мы занимались перевозкой исключительно мирных грузов, не мараясь мокрухой. Потом началась война с Р’льех, и всем стало не до нашего скромного бизнеса. Славное было времечко. До сих пор слеза прошибает, как вспомню наши героические и прибыльные рейды на Шаб-Ниггурат. Наёмники тогда были в почёте и нас все уважали. Я трахался каждый день с очередной новой цыпой. Представляешь? Сейчас времена другие. Нынешний Альянс нас и в грош не ставит, считая поголовно пиратами и преступниками.

Нэш благодарно кивнул, когда Новак разлил наёмникам по стаканам вина. Продолжив рассказ, он не сводил взгляда с лица командора, слушавшего его исповедь как на духу.