Едва он кончил, подошли к немуДва Ангела и вкратце рассказали,Кого они с собою привели,Где найден он и за каким занятьем,Какой имел он вид и как сидел.Взглянув сурово на него, промолвилТут Гавриил: «Как смел ты, Сатана,Предел нарушить, за твои деяньяПредписанный тебе, и помешатьСвятому исполненью долга теми,Кто, не греша, как ты, имеет силуИ право вопросить тебя: зачемВошел ты в это место и, как видно,Намерен был нарушить мирный сонТех, кто живет блаженно волей Бога?»Ему сказал с презреньем Сатана:«Ты, Гавриил, считался в Небе мудрым,И сам тебя считал я таковым,Но твой ответ внушает мне сомненье.Кто в мире любит муку и печаль?Кто, если он сумел найти дорогу,Не вырвался б из Ада, хоть и былК нему он присужден? И ты, конечно,Сам поступил бы так, как я; ты стал быИскать подальше от мучений места,Надеясь отдых там себе от нихНайти, увидеть радость вместо горя.Для этого и я сюда пришел.Тебе, быть может, это непонятно:Ты Зла не испытал, а ведал толькоОдно Добро. Ты ставишь мне в вину,Что смело я Того нарушил волю,Кто покарал нас, – пусть же Он запретЖелезные свои затворы крепче,Коль хочет вечно нас держать во тьме.Вот все, что я отвечу. ОстальноеВсе верно: я действительно был там,Где найден, как рассказывали эти, —Но в этом ни насилья нет, ни Зла».Так молвил он во гневе. Воин-АнгелПрезрительно ему, с усмешкой легкой,На объясненье это отвечал:«Какая жалость! Небо потерялоПрекрасного о мудрости судьюС тех пор, как изгнан Сатана, которыйОт глупости своей так пострадал!Теперь вернулся он, бежав из плена,И выражает нам свои сомненья,Насколько мудры те, кто вопрошает,Как смел из Ада он прийти сюда,Не получив на это разрешенья.Столь мудрым он свое считает бегствоОт справедливой кары и от мук.Что ж, рассуждай как знаешь: ты увидишь,Что гнев, который на себя навлекТы этим бегством, всемеро отмеритТебе за это и прогонит в АдТебя со всею мудростью твоею,Которая еще не поняла,Что нет тех мук, которые могли быНасытить бесконечный Божий гнев,Столь безрассудно вызванный тобою.Но почему же ты пришел один?Зачем весь Ад не вырвался с тобою?Иль муки прочих меньше, чем твои?Иль, может быть, тебе сносить страданьяТрудней, чем им? О мужественный вождь,Бежавший первым от своих страданий, —Когда б ты объяснил причину бегстваТем воинам, которых ты покинул,То, верно бы, бежал ты не один!»