Читаем Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец полностью

Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец

Поскольку от добра не отреклось.Всё из единого правещества,В обличиях различных, безупречноСотворено; различных степенейСубстанция уделена вещам,Так, на различных уровнях данаИ жизнь — живым созданиям; ониТем чище, утонченней и духовней,Чем пребывают ближе к Божеству,Чем истовей, на поприщах своих,К Нему стремятся; всяческая плотьПо мере сил способна духом стать.Так с легкостью восходит от корнейЗеленый стебель и растит листвуВоздушнейшую, а за ней — цветок —Верх совершенства, издающий духПахучий; так цветок и плод его —Усвоенная Человеком снедь, —В нем совершенствуются, обратясьДуховностью живительной, равноЖивотной и разумной; жизнь творят,Сознанье, смысл, воображенье, чувство,От коих разум черпает душаДвоякий: первый — в логике силен,Другой же — в созерцанье. У людейПреобладает первый, нам присущВторой; у них одна и та же суть,Различна только мера. Не дивись,Что блага, вам врученные Творцом,Не отвергаю, но, переварив,Преображаю в собственный состав.В свой срок, возможно, люди перейдутНа пищу Ангельскую, не сочтяЕе чрезмерно легкой. При такомПитанье, верно, станут их телаСо временем субстанцией духовнойИ нам в подобье, окрылясь, взлетятВ эфир; и по желанью — обитатьВ Раю небесном будут или здесь.Все это исполнимо, если выПокорство соблюдете и любовьНезыблемую к вашему Творцу.Пока же наслаждайтесь полнотойБлаженства, вам доступного; вместитьИное, вящее, — вам не в подъем».Людского рода Патриарх сказал:«— Ты дивно обозначил правый путь,Последуя которому пройтиВсю лестницу Природы разум нашОт центра до окружности[284] способен;И в лицезрении Господних делМы, шаг за шагом, можем вознестисьК Создателю. Но молви — что твоеОстереженье значит: «Если выПокорство соблюдете?» Как возможноОслушаться и разлюбить Творца,Из праха нас воздвигшего, в РаюУстроившего, средь безмерных благ,Превысивших все то, что ЧеловекСпособен пожелать и восприять!»«— Знай, сын Земли и Неба! — молвил Гость, —По милости Господней ты блажен,Продленье же блаженства от тебяЗависит, — от покорности твоей.Вот суть остереженья: твердым будь!Ты создан совершенным, но превратным,Ты создан праведным, но сохранитьВ себе добро — ты властен только сам,Зане свободной волей одарен,Судьбе не подчиненной или строгойНеобходимости. Желает БогПокорства добровольного, отнюдьНе приказного; никогда ГосподьЕго не примет. Да и как принять?Как в сердце несвободном различить —С охотою иль подъяремно служит,Лишь поневоле, ибо так велитСудьба и выбора иного нет?Я сам и Ангелы, что предстоятПрестолу Божию, блаженство длимПодобно вам, поскольку мы верныПокорству: нет у нас других порук.Свободно служим Богу из любвиСвободной. Мы вольны Его любитьИль не любить, сберечься или пасть.Ведь пали некие благодаряОслушеству; их в глубочайший АдС Небес низверг Всевышний. О, паденьеС высот блаженства в бездну адских мук!»Наш Предок молвил так: «— Твои слова,Наставник дивный, выслушаны мнойС вниманьем глубочайшим; эта речьМне слаще херувимских голосов,Поющих гимны горние в ночиС холмов окрестных. Ведаю равно,Что в действиях, в желаньях сотворенСвободным; но уверен, что любовьК Творцу и праведный Его заветПокорства — не забуду никогда.Так мыслил прежде, мыслю и теперь.Но то, что в Небе, по твоим словам,Произошло, — сомнение родитВо мне, но пуще — жажду услыхать,Коль ты изволишь, полный пересказ.Он, верно, будет странен, и емуВнимать в благоговейной тишинеПристало. Долог день. Лишь полпутиСвершило солнце, на другую частьСтези небесной только что вступив!»Так он просил, и Рафаил, чуть-чутьПомедлив, начал так повествовать:«— О необъятном, Первочеловек,Ты просишь. Горестный и тяжкий трудПодъять я должен. Как я передамУму людскому о незримых битвахБесплотных Духов? Как я, не скорбя,Поведать о погибели могуСтоль многих, прежде славных и благих,До их паденья? Как я, наконец,Иного мира тайны обнажу,Закона не нарушив? Но сиеДозволено для твоего добра.А то, что Человеку не постичь,Я разъясню, духовное сравнивС телесным; ведь возможно, что ЗемляЛишь тень Небес, и то, что там и здесьВершится, больше сходства меж собойОказывает, чем сдается вам.Вселенной этой не было еще,И правил дикий Хаос, где теперьКружатся небеса и на своемОснован центре шар земной; итак,В один из дней (ведь Время, приложасьК движенью, даже в Вечности самойВсе вещи измеряет настоящим,Прошедшим и грядущим), в некий день,Из коих состоит великий годНебесный, эмпирейские войска,Со всех концов, на высочайший зовК Престолу Всемогущего сошлись.Блистали Иерархи во главе;Тьмы тем значков, хоругвей и знаменВились над ними в воздухе, чиныИ саны означая, и неслиНа тканях вышитые драгоценныхИзображенья памятные делПрославленных и подвигов любвиИ ревности святой. Когда полкиВ пространстве необъятном Божий ТронКругами обступили, к ним изрекОтец Предвечный с пламенной горы,Чей гребень так сиял, что был незрим.В блаженстве одесную восседалСын Божий, — и Господь промолвил так:«— Вы, чада света, Ангелы, Князья,Престолы, Силы, Власти и Господства!Вот Мой неукоснительный завет:Сегодня Мною Тот произведен,Кого единым Сыном Я назвал,Помазал на священной сей гореИ рядом, одесную поместил.Он — ваш Глава. Я клятву дал Себе,Что все на Небесах пред ним склонятКолена, повелителем признав.Вы под Его водительством должныДля счастья вечного единой статьДушой неразделимой. Кто ЕмуНе подчинен, тот непокорен Мне.Союза нарушитель отпадетОт Бога, лицезрения лишасьБлаженного, и, вверженный во тьмуКромешную Геенны, пребыватьВ ней будет, без прощенья, без конца!»Всех, мнилось, восхитила речь Царя,Однако же не всех. Вокруг священнойГоры, как всякий праздник, этот деньМы в песнопеньях, в плясках провелиТаинственных, что сходственны весьмаС причудливым движением планет,С вращеньем сферы неподвижных звезд;Сплетаются светила и петлятТем правильней, чем выглядит бессвязнейИх мнимо беспорядочный пробег,И гармоничный этот хороводБожественный сопровожден такойВолшебной музыкой, что сам ГосподьС восторгом ей внимает. НаступилВечерний час (хоть нет прямой нужды,Но для разнообразья вечераИ утра — чередуются у нас),И после пляски подошла пораСладчайшей трапезы. Везде столыВозникли, там, где строем круговымСтояли сонмы; ангельская снедьЯвилась вмиг; рубиновый нектарПлескался в тяжких чашах золотых,Алмазных и жемчужных, — дивный сокБесценных гроздий эмпирейских лоз.В венцах цветочных, лежа на цветах,Бессмертьем радостно упоены,Вкушали Духи яства и питьеВ согласье чудном. Не грозила имОпасность пресыщенья, ибо тамОт крайностей — избыток бережет;Так услаждались Жители НебесПред расточавшим щедрые дарыВладыкой всеблагим, что разделялИх счастье. Вот уже слетела ночьАмврозийная с облачных высотГоры Господней, где родятся теньИ свет, и небосвод сменил свой ликЛучистый на приятный полумрак.(Ведь ночи в том краю покровом тьмыНе облекаются.) На всех росаНиспала розовая, наклонивКо сну. Лишь недреманное вовекНе спит Господне Око. На бескрайнойРавнине, превзошедшей шар земнойИ вширь и вдаль, когда б развернут былОн в плоскость (неоглядно великиВладенья Божьи!), Ангельская ратьСвой стан разбила подле рек живых,В тени Деревьев жизни. В краткий мигВосстали неиссчетные шатрыИ скинии, где, свежим ветеркомОвеянные, безмятежный сонВкушали Ангелы, помимо тех,Кто вкруг Престола Бога, в свой черед,Повинны были гимны возглашатьХвалебные, до самого утра.Не спал и Сатана. Отныне такВрага зови; на Небе не слыхатьЕго былого имени теперь.Один из первых, первый, может быть,Архангел — по могуществу и славе,Всевышним взысканный превыше всех,Он завистью внезапной воспылал,Затем, что Сына Бог-Отец почтил,Столь возвеличив, и Царем нарек,Помазанным Мессией. Гордый ДухСнести не мог соперничества, счелСебя униженным; досада в немИ злоба угнездились глубоко;Когда полночный, сумеречный часКо сну призвал умильно, к тишине,Свои полки он увести решил,С презрением покинуть вышний Трон,Которому в покорстве присягал,И разбудив того, кто был вторымПо рангу, прошептал ему тайком:«— Спишь, дорогой собрат? Как сон возмогСомкнуть глаза тебе? Ужели тыЗабыл веление, что изошлоВчера из уст Всемощного? ПривыкТы помыслы делить со мной; равноТебе я открывался. Были мыЕдины, бодрствуя; неужто насТвой сон разрознит? Новый возглашенЗавет Монарший; повод он даетПодвластным для соображений новых.Возможные последствия должныМы обсудить; но этот разговорОпасен здесь. Немедля собериВсех полководцев наших, передав,Что отдан нам приказ: покуда ночьЕще свою не удалила тень,Да поспешат с войсками, чьи знаменаПод властью развеваются моей,Домой, на Север, в наш исконный край,[285]Чтоб лучше подготовить мы моглиПрием, достойный нового Царя,Великого Мессии; заодноЕго указы новые узнать.Он иерархии намерен всеВ ближайший срок с триумфом обозреть,Свои законы возглашая нам».Так лжец-Архангел молвил, и собратЕго нестойкий, злому подчинясьВлиянию, начальников созвалНижестоящих; каждому из нихПересказал полученный приказГлавнокомандующего: покаЗавесу мрака Ночь не совлеклаС Небес, мы, стяг великий распустивИерархический, должны начатьОтход всеобщий; тут же он привелПричину вымышленную отхода,Коварные намеки между темБросая, подстрекал и разъярял,Чтоб верность полководцев испытатьИль совратить лукавством, но ониВелению великого ВождяВерховного привычно, как всегда,Повиновались, ибо он и впрямьНа Небе был прославлен больше всехИ в чине наивысшем состоял;Подобный ликом Утренней звезде,[286]Рои светил ведущей, он увлекОбманом третью часть Небесных войск.Но Оком, от которого не скрытьПодспудных мыслей, потаенных дум,Предвечный, с высоты горы священной,Где ночью золотые перед НимСветильники пылали, увидал,В них не нуждаясь, как возжегся бунтМеж сыновьями утра, кто мятежЗатеял, кто к восстанию примкнулИ сколько сил, присяге изменив,Державную оспоривают власть;И Сыну Он сказал с улыбкой так:«— Сын, в коем вижу славу всю МоюОтображенной, Трона МоегоНаследник! Знать, пора пришла расчесть,Как Наше всемогущество сберечь,Каким оружием Нам защититьТо, что Божественностью искониИ властью царской Мы зовем. ВоссталЗаклятый враг на Нас, дабы в краюПолночном, вровень с Нашим, свой престолВоздвигнуть; мало этого — праваИ силы Наши в битве испытатьОн алчет. Станем же держать советНа случай сей; оставшееся войскоМы соберем; всё к делу применим,Чтоб Наш престол, святилище и санВысокий не утратить невзначай!»В ответ, подняв спокойный, чистый взорИ несказанный излучая свет,Сын возгласил: «— Всевластный Мой Отец!Противников Ты вправе осмеятьИ в полной безопасности следитьС улыбкою за праздной суетойИ рвением напрасным бунтарей;Не чая, вящей славою меняОни покроют; ненавистью ихЯ возвеличусь. Царственную мощь,Мне данную, чтоб укротить врагов,Да узрят гордецы и да поймут,Превозмогу ли бунт иль окажусьПоследним из последних в Небесах».Так Сын сказал. Но Сатана успелВ полете быстром далеко уйтиС полками, словно россыпь звезд ночных,Бесчисленными, или россыпь звездРассветных — капель утренней росы,Когда их Солнце в жемчуг превратит,Сверкающий на листьях и цветах.Войска минули три тройных страны —Престолов, Серафимов и Господств,Три царства, пред которыми, Адам,Твои владенья — словно Райский СадПред всей Землей и Морем, коль поверхностьЗемного шара развернуть в длину.Пройдя все эти области, ониДостигли Полночи, а Сатана —Своей твердыни, вдалеке, с горы,Сиявшей на огромной вышине.Вздымались башни, грани пирамидИз глыб алмазных, золотых кубов;Сие звалось чертогом ЛюцифераВеликого на языке людей.С Творцом тягаясь, Враг, по образцуГоры, с которой был провозглашенМессия, высоту свою нарекГорой Собранья,[287] ибо он сюдаКогорты подначальные стянул,Как бы для обсужденья торжестваПрибытия Мессии; но, укрывКоварным красноречьем клевету,Он, якобы правдиво, речь повел:«— Престолы, Силы, Власти и Господства!Коль ваши званья пышные пустымНе стали звуком с некоторых пор,Когда приказ Другому власть вручилНад нами, наименовав ЦаремПомазанным, всех выше вознеся;Затем и этот спешный марш ночной,И этот срочный сход: какой почетНеслыханный измыслим для Того,Кто раболепства требует от насДоселе небывалого? ПлатитьПодобострастья дань и падать ницПеред Одним — безмерно тяжело;Но разве не двукратно тяжелейДвойное пресмыканье — пред ВсемощнымИ Тем, кого Он образом СвоимПровозгласил? Быть может, призоветВас благородный помысел — совлечьПокорности позорное ярмо,Иль вам сгибать хребты и преклонятьКолена раболепные милей?Нет, не милей, — поскольку знаю вас,Поскольку сознаете вы себяСынами Неба, коими досельНикто не обладал! Мы не равны,Зато равно свободны. Званья, рангиСвободе не помеха и вполнеС ней совместимы. Но какой указ,Какое рассуждение даютКому-то право нас поработитьСамодержавно, если мы ЕмуРавны, пусть не могуществом, не блеском,Но вольностью исконной? Для существБезгрешных заповеди не нужны,А менее всего — такой закон,Который навязал бы нам Царя,Принудил обожать Его, поправДостоинство имперских наших рангов,Свидетельствующих, что нам даноНе пресмыкаться, но повелевать!»Без возражений дерзостным словамВнимали все; один лишь СерафимВоспрянул — Абдиил.[288] Пред БожествомБлагоговея и Царю НебесПокорный несравненно, воспылавНепримиримой ревностью, он такНеистовству Врага противостал:«— О, лживый, чванный, богохульный зов!О, речь, которой Небо никогдаНе ждало, особливо от тебя,Неблагодарный, вознесенный стольНад равными Князьями! Как ты смелСвятую волю Господа хулойКощунственной чернить и осуждатьСкрепленный клятвой праведный завет,Что пред Его Единосущным Сыном,Кому Господь вручил монарший скиптр,Повинны мы колена преклонить,Миропомазанника в Нем почтив!Несправедливым полагаешь ты,Неслыханно напрасным — дать законСвободным Духам, равному царитьНад равными и править ОдномуСамодержавно и бессменно, властьПрисвоив необъятную. Никак,Закон ты хочешь Богу предписать,Никак, ты о свободе хочешь в спорС Творцом вступить, который сотворилТебя, каков ты есть, и заодноВсе воинство Небесное, пределОпределив любого бытия?Мы испытали, сколь Всевышний добр,Сколь нашим благом озабочен ОнИ честью, сколь от помыслов далекУнизить нас; напротив, Он готовНас, под Главой одним объединя,Возвысить счастье наше. Но пускайТы прав и равными повелеватьНегоже равному, но разве тыСебя, — преславный, превеликий, — мнишь,И совокупно весь Небесный сонм, —Сравнимыми с Единородным Сыном,Творящим Словом, коим Бог-ОтецВсе мирозданье создал, в том числеТебя и Духов Неба, увенчавСияньем славы ангельских чинов,Нарек прославленные именаПрестолов, Сил, Властей, Начал, Господств.Он, царствуя, не омрачит их блеск,Но возвеличит, если наш ГлаваК нам снизойдет и станет с нами в ряд.Закон Господень — это наш закон.Монарху воздаваемый почетНа нас же обращается. УймиНеистовство преступное! ДругихНе совращай! Спеши умерить гневОтца и Сына! Милость обрестиТы можешь лишь немедленной мольбой!»Так молвил пылкий Ангел, но никемПоддержан не был. Речь его нашлиНе к месту опрометчивой, чудной,Что привело Отступника в восторг,И он еще надменней возразил:«— Ты утверждаешь: мы сотворены,Притом, второстепенною рукой;Отец, мол, Сыну это поручил.Какое странное соображеньеИ новое! Кто мог тебе внушитьШальную мысль? Кто это видеть мог?Иль помнишь ты свое возникновенье,Когда ты создан, если бытиеТебе твое даровано Творцом?Мы времени не ведаем, когдаНас не было таких, какими есть;Не знаем никого, кто был до нас.Мы саморождены, самовозниклиБлагодаря присущей нам самимЖизнетворящей силе; бег судебСвой круг замкнул и предопределилЯвление на этих НебесахЭфирных сыновей. Вся наша мощьЛишь нам принадлежит. Рукой своейМы подвиги великие свершим,Чтоб испытать могущество Того,Кто равен нам. Тогда-то узришь ты,С покорством ли к Престолу подойдемВсесильному, хотим ли убедитьИль победить Небесного Царя.Ступай! Ты волен мой ответ снестиПомазаннику. Торопись в полет,Пока с тобою не стряслась беда!»Он смолк, и, словно гул глубоких вод,Глухой пронесся гомон по войскамБессчетным, отзываясь на словаВождя сочувствием. Но СерафимПылающий, один среди врагов,Ответствовал отважно Сатане:«— Дух про́клятый, отверженный Творцом,Все доброе отринувший! ПровижуПаденье неминучее твоеИ жалких орд, которых ты вовлекВ предательский обман и заразилЗлодейством; казнь твою им сужденоЗа общую измену разделить.Забудь о помысле: как свергнуть властьМессии. Недостоин больше тыЕго законов кротких. ПриговорИной, неотвратимый, утвержденИзменнику. Ты скипетр золотойПрезрел; теперь прими железный жезл,[289]Который поразит и сокрушитТвою строптивость. Ты благой мне далСовет. Я удаляюсь, но отнюдьНе по твоей указке, не ввидуУгроз твоих; нет, я хочу быстрейПокинуть нечестивые шатрыПреступные, пока грозящий гневВнезапным пламенем не охватилВсех, без разбору. Вероломный, жди,Гром скоро поразит твою главуИ огнь всепожирающий! ПоймешьТогда, в стенаньях, Кем ты сотворенИ Кто тебя способен истребить!»Так Абдиил, единый Серафим,Соблюдший верность средь неверных Духов,Промолвил. Он, единый средь лжецовНесметных, обольщенью не подпал;Отважный, непреклонный, он сберегЛюбовь, присягу, рвенье. Ни пример,Ни численность повстанцев не моглиПоколебать его и отлучитьОт истины, хоть противостоялОн, одинокий, — всем. Сквозь их ряды,Под улюлюканье враждебных толп,Он долго шел, насилья не страшась,Достойно измывательства терпел,К надменным башням, обреченным рухнуть,С презрением оборотив хребет.

Читаем Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец полностью

Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец

Похожие книги

Все жанры