Потерянный ребенок

– Когда роды наконец закончились и мне наложили швы, я приподнялась на больничной кровати, держа тебя на руках, и… – Ребекка откашлялась, прочищая горло, но продолжать было нелегко. – Я помню, как что-то будто переключилось у меня в мозгу… Это так тяжело описать. Такое странное чувство… Я начала слышать мужской голос, он говорил обо мне. Тогда я спросила у Харви, в чем дело, но конечно же, он ничего не слышал. Мне стало страшно. Я не понимала, кто или что это было.

– А что именно он говорил?

– Кажется, он рассказывал медсестрам обо мне. Говорил, что знает, что я совершила, что за мной приедет полиция, разлучит нас и посадит меня за решетку.

Джесси ошеломленно посмотрела на мать.

– После этого я начала очень быстро терять рассудок. Я была уверена, что этот человек преследует нас повсюду. Я не могла уснуть от мыслей о том, что он заберет тебя, потому что я не гожусь тебе в матери. Куда бы я ни пошла, он следовал за мной. В каждой комнате, на дороге возле фермы Харви, где мы тогда жили. Просто наблюдал за мной день за днем и курил дешевые сигареты – как и в ту ночь, когда погибли мои родители, когда меня заставили сидеть в комнате для допросов четыре часа и на моей рубашке все еще была мамина кровь. Я чувствовала дым от его сигареты… Все было абсолютно реально.

– Это ужасно, – сказала Джесси, поворачиваясь к Ребекке лицом к лицу.

– Мне до сих пор порой снятся сны. Сны, в которых мой отец поднимается по лестнице в поисках меня.

Ребекка медленно достала вырезки из полицейских отчетов и протянула их дочери.

– В руках у него пистолет, деревянные ступеньки скрипят под его ногами, он медленно и неумолимо приближается ко мне. Я лежу, спрятавшись под одеялом. Он входит в комнату, и, когда он настигает меня, я смотрю ему в глаза, а он жмет на курок.

Глава двадцатая

Айрис

16.00, среда, 19 ноября 2014 года

Айрис окинула взглядом опустевшее кафе, из которого только что в спешке вышел Марк, и достала из своей сумочки блокнот. В нем она записала имя Джейн Треллис, а рядом сделала пометку: «акушерка, родильное отделение, больница Святого Дунстана». Было несложно найти ее фотографию на сайте больницы. На вид ей было, как показалось Айрис, около двадцати пяти, на снимке она широко улыбалась, а кончики ее волос были окрашены в розовый.

У нее зазвонил телефон. На экране, к ужасу Айрис, высветился номер Майлза. Ей нужно было рассказать Майлзу о том, что Джессика приходилась ей сестрой, но чем больше проходило времени, тем, казалось, труднее ей было в этом признаться. У Айрис по-прежнему был шанс выйти из сложившейся по ее же вине непростой ситуации: теперь, благодаря Марку, у нее было имя Джейн Треллис… Оставалось только найти ее.

«Наступает вечер, и у молодой матери, сбежавшей с новорожденным ребенком, остается все меньше надежды. Никто не видел Джессику Робертс или ее дочь Элизабет с тех пор, как они покинули родильное отделение больницы Святого Дунстана в Чичестере в восемь часов утра». Айрис подняла глаза на маленький телевизор в углу кофейни и не смогла оторвать взгляд от снимков, на которых Джессика выходила со своей новорожденной дочерью на улицу промозглым ноябрьским утром.

У нее снова зазвонил телефон, и, когда высветился незнакомый ей местный номер, она взяла трубку.

– Алло, это Айрис Уотерхаус?

– Да, а кто это? – спросила Айрис.

– Меня зовут Хелен Тейт. Я звоню вам из государственного архива.

– Ох, здравствуйте, – кивнула Айрис, слегка растерявшись.

– Мы только что связались с коронером в связи с вашим запросом по расследованию убийства и самоубийства Гарриет и Джейкоба Уотерхаус в ноябре 1960 года. Поскольку вы являетесь родственницей погибших, ваш запрос на доступ к данным был одобрен, и, если вы хотите ознакомиться с заключениями, в данный момент вы можете их найти в нашем офисе в Чичестере. Вам понадобится лишь предъявить удостоверение личности.

– Это отлично, спасибо. А во сколько они сегодня закрываются?

– Они открыты до пяти, у вас остается примерно один час. Не забудьте взять с собой удостоверение личности.

– Хорошо, спасибо.

Чтобы все прошло так, как она хотела, ей пришлось бы выкроить час, чтобы съездить в архив и сделать ксерокопии документов.

Айрис попыталась собраться с мыслями. Ей было неизвестно, была ли та роковая ночь 1960 года как-то связана с исчезновением Джесси, но интуиция подсказывала ей, что прошлое снова давало о себе знать. Учитывая, что Джесси в течение года почти не общалась с их матерью, Айрис могла с уверенностью сделать вывод, что только какой-то конкретный вопрос мог вынудить ее прийти к ней. Ребекка не хотела поднимать тему произошедшего той ночью; она всегда закрывалась в себе, как бы Айрис ни пыталась. Стало быть, искать эту связь предстояло ей одной.