Потерянный во тьме (СИ)

Вечером Рамси долго не мог решить, как же сказать о щенке. Вяло ковырялся в своём ужине и поглядывал на отца исподлобья, пытаясь оценить его готовность завести домашнего питомца.

— Что еда не нравится, дурачок? — Русе окинул ребёнка холодным взглядом и встал из-за стола. — Посуду поймой, только поаккуратнее на этот раз, — отдал распоряжение он, помня, что вчера сын перебил половину тарелок. «От детей одни убытки», — так он решил про себя.

Рамси отодвинул в сторону тарелку с недоеденным картофельным пюре. Так и не придумал как лучше подать информацию и поэтому сказал напрямик:

 — Папа, давай заведём собаку, — полным надежды взглядом уставился на отца.

— Ещё чего. Может сразу слона? Не выдумывай, дурачок, от животных один мусор, грязь и шум, — заключил Русе, сделав глоток из кружки с чаем.

Рамси только хотел начать его уговаривать, как в дверном проёме появился пёс. Цокая когтями по кафельному полу, щенок подошёл к столу и положил голову мальчику на колени. Как видно, Рамси неплотно закрыл дверь, когда запирал пса в комнате, потому тот сумел выбраться на свободу.

Мальчишка замер, не зная как себя вести. Русе удивлённо приподнял брови, поглядев на щенка. Наклонился к ребёнку и посмотрел ему в глаза.

— Чтобы этой блохастой твари сегодня же в доме не было! Неужели ты думаешь, что умнее меня, раз притащил щенка в дом и спрятал?

— Так случайно вышло, он сам за мной пришёл. Пожалуйста, давай его оставим, — принялся оправдываться Рамси. Он ещё долго упрашивал и заверял, что сам будет ухаживать за собакой, и что она не доставит хлопот, однако отец был непреклонен. Он выставил пса за порог, как Рамси не умолял его оставить.

Мальчишка насуплено взглянул на отца и твёрдо произнёс:

— Я тогда тоже уйду. Ральф мой друг и я его не брошу, — он, конечно, уже успел придумать щенку имя.

Русе лишь усмехнулся:

— Вот как. Ну, иди. Шнурки-то тебе завязать, уродец? Сам ведь ты ничего не умеешь, — едко бросил он, наблюдая за тем, как сын надевает кроссовки и куртку.

Рамси лишь нахмурился и плотно сжал челюсть.

— Я сам! — должно быть, очень забавно выглядел рассерженный пятилетний мальчишка.

Едкая усмешка исказила тонкие губы отца.

— Иди-иди. По улицам ночью волки бродят и едят непослушных детей, — сообщил на прощание он и распахнул дверь. На самом деле ему стало интересно посмотреть как же поведёт себя ребёнок.

Когда Рамси вышел из дома, уже зажглись первые фонари, было прохладно и сумрачно. Добрых два часа искал пса по окрестностям и изведал вдоль и поперёк весь парк, но так и не нашёл. Совсем стемнело, мальчишка забрался под ярко-жёлтую пластиковую горку и обнял себя руками. Он совсем уже замёрз, но домой идти не хотел из-за упрямства и страха. Всего лишь пару дней назад ему крупно влетело из-за того, что поспорил с учительницей, и теперь он знал, что не стоит злить отца. Однако, притворяться и врать тогда ещё не научился. Рамси казалось, что если бросит пса на произвол судьбы, то это будет сродни предательству. Конечно, такими категориями он в то время не мыслил, но всё же понимал, что должен поступить, так как поступил. Небо нахмурилось и разразилось слезами, и мальчик тоже заплакал. Было страшно и одиноко, и очень холодно. Собаку Рамси найти не сумел, а домой возвращаться боялся. Живое воображение рисовало картины ужасных монстров, что обитают в ночи, и он уткнул голову в колени, чтобы их не видеть. Наверное, времени прошло немало: у него уже занемели руки и ноги, когда он услышал шаги и отцовский голос сверху:

— Вылезай, дурачок, — Русе наклонился и заглянул под горку. — Мало того, что тупой, так ещё и упрямый, — покачал головой и схватил ребёнка за шиворот, вытащил наружу.