Потерянный во тьме (СИ)

— Хотел подарить тебе завтра к началу учебного года, но решил, что можно и сейчас. Мы ведь уже целый месяц не виделись, ты не отвечал на звонки, и я беспокоился.

Рамси поглядел на картинку на коробке и понял, что внутри планшет. Открыл упаковку и невольно залюбовался последней моделью. Это глупо — неужели отец хочет откупиться от него?

— Месяц? Тебя полгода не было, — подняв глаза от подарка, заявил Рамси.

Русе лишь покачал головой и снова переглянулся с Джоном. Брат, кажется, смотрел на него с жалостью.

— Сынок, мы с тобой виделись в прошлом месяце. Помнишь, я забирал тебя из школы? — отец продолжал нести бред и очень настойчиво.

— Зачем ты врёшь?! Этого ведь не было! Ты с зимы не появлялся и не приезжал за мной в школу, — Рамси вскочил из-за стола, абсолютно не понимая в каком спектакле участвует. Знал одно — отец тот, кто дёргает за нитки.

 — Рамси, пожалуйста, успокойся и сядь на место. Нельзя в таком тоне разговаривать с отцом. Будь добр, извинись, — твёрдо сказал Джон.

— Что? — Рамси совсем растерялся. Неужели Джон не понимает, что отец его дурит.

— Всё в порядке, — Русе кивнул старшему сыну. — Рамси, иди, поиграй в комнате. Думаю, разберёшься сам — ты же умный мальчик, — обратился к нему отец, сунул в руки планшет и вытолкнул за дверь.

Рамси остановился в коридоре, прислонившись спиной к стене. Естественно, в комнату идти не собирался. Нужно узнать, что же задумал отец. Сел на пол, скрестив ноги, и прислушался к голосам на кухне.

 — Ты сам всё видишь, Джон, — вздохнул Русе, прикрыв глаза ладонью, словно, ему было невыносимо тяжело признавать очевидно. — Он хороший мальчик — добрый, умный. В школе отлично успевает. Но… — изобразив горькую улыбку, покачал головой. — Рамси болен и очень серьёзно. Ты ведь говорил с врачом и сам об этом знаешь. Порой он не различает где реальность, а где вымысел. Я думал, это пройдёт со временем. Все дети выдумывают. У многих есть воображаемые друзья, — Русе замолчал, перебирая в памяти события прошедших лет. Незначительные на первый взгляд детали порой могут сыграть важную роль.

Джон не знал, что сказать, решил просто подождать, пока отец соберётся с мыслями. В голове до сих пор не укладывалась история, которую он узнал вчера от него. Младшего брата было невыносимо жаль, но и отца тоже.

— Да… Все эти выдуманные друзья — с них всё и началось. Рисунки, которые он рисовал — пугающие, отвратительные монстры. Я думал, что Рамси подрастёт, и всё это останется в прошлом. Решил, что у ребёнка просто богатое воображение. Он много читает, всегда любил сказки, — Русе сделал паузу и покивал, прежде, чем перейти к главному, стоило дать сыну время, чтобы он обдумал его слова.

Джон слушал внимательно, не стал перебивать. Хотел узнать больше о недавно обретённой семье.

 — Знаешь, когда случаются ужасные вещи, то до последнего отгораживаешься, пытаешься себя обмануть. Рамси было девять лет, когда он первый раз сбежал из дома. Целую неделю по улицам скитался, как бродяга. Я просто места себе не находил. Он ведь самое дорогое, что у меня есть. Мать плохо с ним обращалась, и я не хотел быть строгим, жалел его. Наверное, просто избаловал. По крайней мере, решил так, когда Рамси совсем перестал меня слушаться. Но дело оказалось вовсе не в этом.

Джон чувствовал себя неуютно, так горько было думать о том, что испытывал отец, когда Рамси сбежал и бродил по улицам в одиночестве. Не мог подобрать подходящих слов, поэтому просто встал и положил отцу руку на плечо.

— Мне так жаль, — что он ещё мог сказать. Его семья оказалась разбитой и искалеченной — они все заслуживали лучшего, чем такой жестокой судьбы. — Я заварю чай, хорошо?

— Спасибо, сынок, — кивнул Русе. Помолчал, устремив взгляд в окно, за которым светился вечерний город. — Я до последнего не хотел признавать, что с Рамси что-то не так. Но потом случилась эта история с мопедом. Кто-то ведь действительно мог пострадать, — вкратце пересказав события трёхгодичной давности, Русе покачал головой. — Был суд, а после мне посоветовали показать его врачу. О… Рамси очень упрям — было сложно его уговорить. Он ведь действительно не понимал, что всё это серьёзно. Они хотели, чтобы я оставил его в больнице на некоторое время, но я не смог. Он так плакал и умолял, что у меня просто сердце разрывалось, — покачал головой Русе. Вновь поглядел в окно и надолго замолчал.

Джон понял, что он винит себя в том, что вовремя не заметил проблемы и не занялся лечением сына. Возможно, пожалел там, где стоило проявить твёрдость.

— Сам видишь, к чему всё привело в итоге. Рамси абсолютно неуправляемый, он живёт в каком-то вымышленном мире и просто не понимает, где заканчиваются его фантазии, и начинается реальность. Проводит время с какой-то сомнительной компанией и постоянно выдумывает небылицы. Прошлым летом пропал на три месяца со своими, с позволения сказать, дружками. Они наверняка пьют, курят и занимаются ещё бог весть чем. Я думал, что в интернате он хотя бы найдёт себе друзей. Он ведь совсем ни с кем не общается, кроме этих… — Русе нахмурился, подбирая слово.