Потерять, чтобы обрести...(СИ)

– Не трогай меня! – почти что шепотом сказал Саске, силы неожиданно покинули его, оставив только все нарастающую боль в глазах, от которой он бы сейчас хотел избавиться хотя бы как угодно!

– Успокойся, – Итачи схватил ослабевшие руки младшего, своей рукой пытаясь дотронуться до его лица, но Саске опять вывернулся из его захвата. И тогда Учиха вынужден был придавить младшего к полу своим весом, поморщившись, словно от собственной боли, когда Саске при этом болезненно охнул. Младший брат тяжело дышал под ним, а по щекам стекали уже несколько струек крови. Половина его лица была покрыта черными ветвями проклятой печати. Итачи с минуту собирался с мыслями, на лице не было видно ни одной эмоции, но сердце стучало с бешеной скоростью.

Эта боль, она было настолько сильной, просто невыносимой, хотелось просто ныть от этих болезненных ощущений в глазах, свернуться калачиком, сжимая кулаки, стонать от страданий, даже наплевав на гордость. Боль не отступала ни на минуту, ни на секунду не отпускала мальчика из своих объятий. Это было невыносимо. Саске захныкал, даже не подумав, как со стороны это выглядело, его уже ничего не волновало: что сейчас с ним будет делать его брат, что он сам собирается делать. Ничего. Оставалась лишь боль. Все о чем мальчик мог думать.

Тяжесть сверху неожиданно исчезла, но двигаться Саске все равно не мог, да и зачем это нужно было делать? Пусть Итачи убьет его, облегчит страдания, он же не настолько безжалостен, чтобы оставить его в живых в таком состоянии?

Брат вернулся совсем быстро, и мальчик ощутил как его руки связывают веревкой.

– Убей меня уже, – сквозь боль прошипел Саске.

Итачи вздрогнул, посмотрев на брата, но сейчас было не до разговоров. Он протянул руки к повязке Саске, на секунду замедлившись. То, что он там мог увидеть, было слишком ужасным, слишком болезненным, но брату нужна была помощь. Прямо сейчас Итачи не мог волноваться о себе, физическая боль Саске была важнее. Поэтому, не задумываясь больше, Итачи развязал повязку мальчика. И пораженно замер. Это было… мучительно… неправильно. Видеть такие страшные увечья на лице брата, почти что ребенка это… Итачи сглотнул, удерживая поступившие к глазам слезы. Он осторожно смочил ватку в растворе, который он только что принес, и едва коснулся ею лица брата, от чего тот дернулся.

– Не двигай головой.

Странно, но Саске послушался его. Итачи аккуратно провел ваткой по щеке Саске, стирая кровь, то же самое сделал и с другой стороны, а потом, заменив вату, стараясь не делать лишних движений положил ее на тот участок, оставшийся вместо глаз мальчика.

– Что это? – подал голос Саске.

– Это должно унять боль на время, – мягко пообещал Итачи и, скрутив бинт, так же осторожно поместил его на веки Саске, крепко завязав сзади.

Сознание Саске медленно померкло, вероятно истерика полностью его вымотала, а отступившая боль смогла допустить его ко сну.

========== Глава седьмая… ==========

«Эта печать, она выжала из него все соки, – печально вздохнул Итачи, видя, как брат медленно расслабляется в его руках, сдаваясь под натиском сна, – нужно избавить Саске от нее.»

Итачи развязал руки брату, немного потирая его запястья в том месте, где грубые веревки оставили едва заметный след. Обездвиживать Саске, когда тот был в таком беспомощном состоянии, было просто неправильным. Но это являлось вынужденной мерой: Итачи сильно переживал, что Саске может навредить себе, и поэтому решил отгородить его от этого.

Старший Учиха бережно поднял брата, стараясь не разбудить его, но Саске спал очень крепко, вымотанный истерикой и действием печати, и поэтому от движений брата только слегка поморщился во сне. Итачи положил Саске на футон и заботливо укрыл одеялом.

Сейчас думать следовало не о печати. Младший брат скоро должен был проснуться, и тогда, вероятно, он начнет задавать вопросы. А Итачи пока не знал, как, не рассказывая всей правды, объяснить Саске, почему его ненавистный брат-убийца спас его и заботился все эти дни. Очередной план Итачи рухнул в пропасть даже до того, как был полностью продуман. И теперь старший Учиха опять находился в сомнениях, как и что ему предпринять, но с другой стороны… он так устал. Устал скрывать свои чувства, устал продумывать все на несколько шагов вперед, устал ошибаться, ведь именно его ошибка стоила младшему брату глаз. Да и Саске сильно вымотали последние события. Он становился более слабым, сломленным потерей своих глаз, более измученным… Это было больно видеть Итачи. В его голове не так давно поселился вопрос: что будет дальше? Сможет ли Саске как раньше ненавидеть брата? Или нестыковки и новые вопросы утихомирят его бездумную ненависть? Ведь Саске не глуп. Далеко не глуп.