Потерять Кайлера

– Окей. – Я последовала за ним в полупустой зал, и официант проводил нас к маленькому столику в уютной скромной нише в задней части помещения. Пока я снимала пальто, Джеймс заказал стакан виски для себя и газированную воду для меня. Я села, сложив руки на коленях, в ожидании, когда он начнет разговор.

– Прости меня за прошлую ночь, Фэй. Клянусь, я не знал, что Кортни была там. Она заговорила зубы парню у регистрационной стойки, и тот впустил ее в номер. Сомневаюсь, что он сохранит работу после моего разговора с генеральным менеджером этим утром. – Он прервался, пока официант расставлял наши напитки на столе. Дядя сунул ему банкноту в пятьдесят долларов со словами, что тот может оставить сдачу себе. Я отпила немного воды, в то время как Джеймс сделал огромный глоток виски. – Я пытаюсь порвать с ней, но Кортни чрезвычайно настойчива. Она отказывается верить в то, что между нами все кончено. – Он с хрустом размял шею. – Я хочу вернуть свою жену, хочу вернуть семью. Это единственное, что важно в данный момент.

Я сделала еще один глоток воды, не зная, как реагировать на его слова и ждал ли Джеймс вообще какой-либо реакции.

– Это не мое дело. Я просто не хочу находиться рядом с ней. И ненавижу все, что она собой являет.

– Я уважаю твое мнение и обещаю, что, если ты решишь переехать ко мне, ничего подобного больше не повторится.

Я поставила стакан на стол, уставившись на Джеймса.

– Я хочу остаться в поместье. Прошлой ночью я была расстроена и согласилась уйти с тобой, но все же предпочла бы жить со своими братьями, если ты не против. – Я добавила последнюю фразу, не желая задеть его чувства.

– Ты на сто процентов уверена в этом?

– Да.

– Справедливо. Но если ты передумаешь, здесь всегда найдется для тебя место.

Я задумчиво провела руками по джинсам.

– Спасибо. Я ценю это.

Джеймс отпил еще немного виски, отклонившись на спинку стула.

– Могу я сказать тебе кое-что?

Слегка занервничав, я ответила:

– Конечно.

– Ты сильно небезразлична Кайлеру. Я точно знаю это. Мой сын очень скрытный, но его любовь неистовая, сильная. То, что он сказал при мне на прошлой неделе, о многом говорит. – Он похлопал меня по руке. – Ради вас я надеюсь, что ошибся. Но сам я был бы рад, если бы оказался прав.

– Почему? – полушепотом спросила его я. – Почему для тебя так важно, чтобы я оказалась твоей дочерью?

Он отхлебнул виски, щелчком пальцев подзывая официанта.

– Еще один, пожалуйста.

Опершись на локти, Джеймс наклонился ко мне через стол.

– Не принимая в расчет того факта, что любой был бы рад назвать тебя своей дочерью, Фэй, это лишь подтвердит мою веру в то, что между твоей мамой и мной всегда существовало что-то особенное.

Мои глаза буквально полезли на лоб от услышанного.

– Как ты можешь так говорить? Это же так неправильно!

Он вздохнул.

– Я провел столько лет, прокручивая это в голове снова и снова, обдумывая, как еще все могло закончиться. Я жалею лишь о том, что потерял самого важного человека в своей жизни. Но я никогда не считал произошедшее ошибкой. – Моя челюсть отвисла от изумления. – Было время, когда я думал, что все это неправильно, но глубоко в душе никогда не жалел о содеянном, потому что любил Сиршу всем сердцем. – Голос Джеймса надломился. Официант переждал пару минут, прежде чем вернуться к нам с напитками, чтобы дать ему привести себя в порядок.

– Я пытаюсь понять тебя, – призналась я, – но мне сложно это сделать. И я чувствую себя ужасной лицемеркой, несмотря на то что наша с Кайлером ситуация совсем не такая, как у вас.

– Не такая, но может закончиться так же.

– Знаю, именно этого я и боюсь.

В разговоре наступило временное затишье, и мы просто молча сидели, обдумывая сказанное.

– Не понимаю, как это могло произойти между вами. Вы же выросли вместе. Как из брата и сестры вы превратились в… – я специально понизила голос, – любовников? Как, черт возьми, можно вообще думать, что все это правильно? Это совершенно не укладывается у меня в голове.

– И я не могу винить тебя за это. Я едва могу объяснить это себе, но ты должна понять, как именно мы жили. Наши мать и отец были алкоголиками. Мы выросли в атмосфере пренебрежения и насилия.

– Что?! Мама никогда не говорила мне об этом!

– Она никогда не страдала от них так, как я. Не переживай, я об этом позаботился. – Джеймс осушил свой бокал одним глотком. – Честно говоря, когда они умерли, я как будто начал свободно дышать. Сколько себя помню, я всегда присматривал за Сиршей и вел хозяйство. Не знаю, как нашему отцу удавалось сохранять свою работу при такой сильной алкогольной зависимости, но каким-то образом у него получалось. Мать целыми днями спала, и, когда отец возвращался с работы, они напивались до беспамятства. С раннего возраста мне приходилось готовить ужин, содержать в порядке дом и заниматься стиркой. Я решил для себя, что должен оградить от всего этого Сиршу, дать ей настолько нормальное детство, насколько возможно.