Потерявшиеся в России (СИ)

- Ну, девочку-то винить не надо, - вставила Ольга Алексеевна. - Это родители должны были научить ребенка элементарной культуре поведения. И состраданию к боль-ному и немощному... А вот откуда такой цинизм у подро-стков? У нас на лестничной площадке вывернули лампочку и не унесли с собой - это было бы понятно, а растоптали тут же, на площадке и на масляно выкрашенной панели, набирая пальцами побелку, написали: 'Посмотри вниз! Нравится?'

- Положим, это было всегда, - не согласился Виталий Юрьевич. - И лампочки выкручивали, и место в трамвае не уступали, и в котов камнями бросались.

- Не столь откровенно и не с таким цинизмом, - возра-зила Ольга Алексеевна.

- Ну, что ж, больное государство - больное общество. Как говорится, лес рубят - щепки летят.

- Только щепками почему-то как всегда оказываются люди, - горько посетовала Мила. - Когда хоть будет что-то нормально? Вечером ложишься и не знаешь, что тебя ут-ром ждет.

- Ладно. Все, в конце концов, образуется. Post tenebras lux - говорили латиняне. Oportet vivere .

- У Вячеслава Михайловича все уже образовалось. Ему теперь не скажешь 'надо жить', - Ольга Алексеевна тяжело вздохнула и кончиком фартука промокнула глаза.

Виталий Юрьевич по обыкновению забарабанил пальцами по столу. Мила молчала, и на кухне воцарилась тишина, только звякали столовые приборы, которые доста-вала Ольга Алексеевна из ящика кухонного стола.

- Что ж он, и не жаловался ни на что? Так вот сразу инсульт с летальным исходом? - спросил Виталий Юрье-вич.

- Ну, как? Жаловался раньше на шум, тяжесть в голо-ве, головокружение. Но как-то серьезно не обращали вни-мания... У меня тоже вот голова и болит, и кружится.

- Тьфу, тьфу, тьфу! Не дай бог! - Ольга Алексеевна обозначила крест в сторону дочери.

- Утром встал, - серьезно продолжала Мила, - оделся, есть не стал. Включил телевизор, потом сказал тете Вале, что ему что-то нехорошо и попросил чаю. Тетя Валя при-готовила чай, приносит, а он в кресле мертвый. Тетя Валя даже не поняла, что случилось, потом закричала, соседи прибежали, скорую помощь вызвали. Но уже бесполезно. Констатировали смерть от апоплексии, т.е. острого нару-шения мозгового кровообращения.

- Ну, хоть не мучился, - сказала Ольга Алексеевна. - Сразу. Легкая смерть.

- Легкая-то легкая, а каково тете Вале? Она все время в полуобморочном состоянии. Хоть бы Линка поскорее приехала.

- А когда приедет-то? - спросила Ольга Алексеевна.

- Да я же говорила. К вечеру должна быть.

- Вот сволочи! И все из-за проклятой машины, - вы-рвалось у Ольги Алексеевны.

- Конечно, потерять в один момент все, что наживали, можно сказать, своим горбом. Я как представлю, мороз по коже.

За обедом говорили о домашних делах и всякой дру-гой всячине. Катюха стабильно получала пятерки, и Мила с удовольствием передавала родителям слова классной учительницы, которая хвалила девочку. Владимира Сер-геевича назначили деканом факультета.

- А как твоя диссертация? - поинтересовался Виталий Юрьевич.

- Да если все пойдет как надо, к Новому году защи-щусь. - Мила суеверно постучала костяшками пальцев по столу.

- Дай тебе бог, - Ольга Алексеевна прижала руки к груди. - Мы с папой и за тебя, и за Владимира Сергеевича так рады, - искренне сказала Таисия Ивановна. - Дай вам бог счастья. Владимир Сергеевич очень достойный чело-век. - Лицо Ольги Алексеевны просветлело, будто лам-почка внутри зажглась.

- Все хорошо, улыбнулась Мила. - Денег бы поболь-ше. Без денег счастье, вроде, как и неполное.

Мила сказала это просто, и в словах ее не ощущалось никакой обиды и не было желчи.

- Ну, знаешь, денег всегда всем не хватает. И сколько ни дай, все будет мало. Сейчас не хватает на шубу, потом будет не хватать на дорогую машину. А у вас, кстати, и машина приличная есть. Не гневи бога, Мила, ты идешь домой и знаешь, что дома порядок и трезвый любящий муж. Забыла, какие концерты твой благоверный устраи-вал?. То-то!. К хорошему быстро привыкаешь. Только пло-хое тоже забывать не следует.

- Omnia vincit amor , - поддержал жену Виталий Юрь-евич. Были бы любовь и согласие, а все остальное прило-жится. Наберись терпения и думай иногда, что кому-то живется значительно хуже. Кстати, большие деньги еще никому счастья не приносили. Вспомни род Онасисов.

- Каких Онасисов, пап? Володя в Москве по работе был, хотел в Третьяковку сходить - он же художник от бо-га, - сунулся, думал, как раньше, плата типа символиче-ской, а там билет не всякому по карману. Потоптался, по-вздыхал и пошел восвояси. А ты мне про Онасиса. Вникни в парадокс: доктору наук, профессору не по карману кар-тинная галерея. А о Большом театре я уже и не говорю. И для кого тогда эти вечные ценности?

- Мила, дочка, не может быть такого!

- Не может быть, потому что не может быть никогда? - насмешливо сказала Мила.

- Потому что это нелогично. Все, в конце концов, ста-нет на свои места. Произошла смена систем. Канул в Лету тоталитарный режим и хорошо, что обошлись малой кро-вью. Вот мы и расплачиваемся хаосом. Но это лучше, чем кровь. Я уверен, что все изменится, и мы будем жить не хуже Европы.