Поток

Старик тяжело дышал: на такой высоте это давалось ему все труднее и труднее.

– Все кончено, Моррисон. Сдавайся, и я спущу тебя на землю.

Он хватал ртом воздух:

– Мать твою… Как, чтоб тебя… ты можешь… дышать?

– Емкость моих легких втрое выше, чем у тебя, и за каждый вдох у меня вырабатывается на двадцать процентов кислорода больше, чем у тебя.

– Проклятая тварь.

Алекса наблюдала, как он цепляется за перила искореженной лестницы. Смотрела на его обветренное лицо и испещренное шрамами тело, вокруг которого болтались лохмотья униформы.

– Почему ты никогда не проходил процедуры клеточного обновления, Моррисон? Почему позволил себе дряхлеть?

Он засыпал на глазах.

– Есть такая штука… благородное старение.

Вопреки желанию, Алекса рассмеялась. Дисплей на визоре сообщил, что они уже находятся на высоте двадцати восьми тысяч футов. Моррисон постучал осколком по перилам:

– Разрушение… мой единственный недостаток.

– Такой требовательный человек, что его разочаровали даже собственные клоны.

Глаза Моррисона закрылись, а вокруг рта начал появляться иней:

– Должны быть стандарты…

– Ты же не пойдешь со мной, да?

Он поднял руку с куском алмаза, но говорить уже не мог.

Алекса посмотрела на визор. Тридцать тысяч футов. Внезапно она поняла, что делает Коттон.

– Ты врежешься в Кратос. Ты знаешь об этом? Дом летит туда. Коттон собирается уничтожить Кратос самим зданием БТК.

Моррисон рассмеялся в полубреду:

– Конечно, Коттон, кто же еще…

– Прощай, Моррисон.

Он отсалютовал ей, подняв осколок алмаза дрожащей, как у пьяного, рукой.

Алекса выпрыгнула в брешь, постаравшись оттолкнуться изо всех сил, чтобы оказаться как можно дальше от здания. Правда, сразу выяснила, что волноваться не стоит, потому что ветер тут же подхватил ее и отшвырнул в сторону, а потом – вниз, подальше от искусственного гравитационного поля, в лучи утреннего солнца. Алексу обожгло сильным холодом.

Она посмотрела вверх и увидела поднимающуюся в небеса черную башню в шлейфе обломков. Ее стены слабо светились, словно она держала путь прямо в рай.

* * *

Грейди перенастроил угол падения и пустился вдогонку за глянцевитой черной ГЗМ, которая шла, выписывая в воздухе кренделя, – как птица, к ногам которой подвесили груз. Выставочный постамент вылезал за пределы гравитационного зеркала машины и тянул ее вниз. Не камнем вниз, конечно, но неуклонно.

Грейди был в полукилометре от Хедрика, когда увидел, как судорожно мечутся руки главы БТК. Тот явно пытался удержать машину от неконтролируемого падения и сесть мягко.

Город теперь был всего в паре тысяч футов под ними. Грейди обернулся посмотреть, как в окружении белых дымов взлетает в небо черная башня. Казалось, отовсюду дождем сыпались обломки. Как сцена из Вознесения, только дело происходило в Детройте. Можно подумать, город и без того недостаточно пострадал.

Грейди не знал, кого в этом винить – Хедрика или себя. Сколько же народу погибло, подумал он. Солнце тем временем всходило. Джон видел, как кренятся и валятся в громадный кратер, оставшийся от здания БТК, двадцатиэтажные дома. Туда же по-прежнему с ревом падала речная вода в облаке пара, дыма и пыли.

Грейди снова повернулся к машине Хедрика, и в нем с новой силой вспыхнула ярость. Теперь они находились на пару миль южнее центра города, и здесь было меньше высотных строений – преобладали промышленные объекты, отдельные жилые дома и бизнес-центры. Вися на хвосте причудливой машины директора, он заметил среди явно пришедшего в упадок района только одно крупное сооружение – солидное двадцатиэтажное здание в стиле ар-деко, выглядевшее как упавшая буква I. Оно стояло за полуразрушенной заржавленной железнодорожной веткой, которая тянулась к нескольким выгрузочным станциям.

Похоже, Хедрик держал путь к ближайшей возвышенности, чтобы приземлиться там и попытаться без помех освободить свою машину от постамента.

И действительно, находясь в тысяче футов позади Хедрика, Грейди увидел, как ГЗМ плавно снижается, метя на длинную плоскую крышу высотки. В момент ее приземления в воздух взметнулся мусор – посадка оказалась жесткой. Рухнув на крышу с предельной скоростью, машина пропала из вида в облаке пыли.

Приблизившись, Грейди понял, что перед ним самый большой заброшенный объект из всех, что он когда-либо видел. Очевидно, когда-то тут была крупная железнодорожная станция, над которой располагались офисы, – теперь же сотни окон бизнес-центра были выбиты. Тем не менее здание по-прежнему впечатляло своей изящной архитектурой. Грейди не мог поверить, что такую красоту бросили гнить. Внизу станцию вместе с ее громадными арочными окнами и колоннами окружала ограда из колючей проволоки, но и там не уцелело ни одного стекла, а каменные стены тут и там пестрели граффити.

Грейди спустился ниже, приблизившись к совершившей вынужденную посадку ГЗМ. Машина наполовину провалилась в крышу, но он увидел, что ее купол откинут. Хедрик уже бежал к неплотно закрытой двери на лестницу, оглянулся на бегу и, увидев Джона, припустил так быстро, как только мог.