Поток

– Что это? – раздался резкий голос Скерри. Кто-то немедленно принялся расправлять ткань под рукой Хирки. Одновременно на ней зашнуровывали обувь. Терпение Дрейри закончилось, и она выгнала всех слуг до одного. Только Уни было позволено остаться в комнате.

Когда повязку убрали с глаз девушки, она заморгала и потянула руку к лицу, чтобы потереть глаза, однако Скерри тут перехватила запястье. Макияж. Про него Хирка тоже забыла.

От вида сопровождающей можно было остолбенеть. Она казалась выше, чем обычно. Худощавую фигуру удлиняло платье без рукавов из тёмной кожи. На коже были выдавлены узоры: какие-то бороздки, напоминающие витые козьи рога. С чёрными губами и волосами Скерри выглядела эффектно. Она казалась страшно опасной.

– Помнишь, как их всех зовут? – спросила она.

Хирка кивнула.

– И ты знаешь, как выглядит Юр? Младший в семье? Вряд ли Ход назовёт его имя, но если это случится, то будет означать великую честь. Ты понимаешь? Если превзойдёшь саму себя, то его тебе представят. Хотя сомневаюсь, что это произойдёт.

– Тогда я найду его и поздороваюсь лично, – пошутила Хирка, но Скерри было совершенно не смешно. Она запустила когти в косички подопечной.

– Ты ведь думаешь, что речь идёт только о нас, так? – спросила Дрейри, буравя девушку взглядом белых глаз. – Считаешь, что тебя это не касается. По ночам ходишь бунтовать на улицах, болтаешь о Потоке и всевидящих, понапрасну тратя время, которое следовало использовать для подготовки к сегодняшнему вечеру. К тому, что произойдёт. Ты не понимаешь, что если падём мы, то падёшь и ты.

Хирка посмотрела в глаза собеседнице.

– А ты, наверное, не отказалась бы пасть, если бы одновременно увидела, как паду я.

Уни издала короткий громкий возглас и продолжила судорожно обматывать руку полукровки белой лентой. Здесь это считалось красивым, а вот самой девушке эти ленты напоминали бинты. Как и туфли.

Хирка закусила губу в ожидании приступа ярости Скерри, но его не случилось. Возможно, потому, что слова оказались правдивыми. Вместо этого она смерила подопечную взглядом с головы до ног.

– Сойдёт, – наконец сказала Дрейри, развернулась и вышла из комнаты.

Хирка подошла к зеркалу. На миг ей показалось, что она стоит перед открытой дверью и смотрит на незнакомку. На постороннюю девушку, с которой никогда раньше не встречалась: бледную, с косичками, расползавшимися по голым плечам, как рыжие змеи. Нижняя часть юбки снежно-белого платья взрывалась красным.

Казалось, Хирка прошла по крови.

* * *

Их забрали повозки. Хирка впервые после прибытия в этот мир увидела их. Значит, можно не ходить пешком и при этом не потерять лица, стоит только одеться достаточно непрактично.

Повозки тянули мужчины. От этого Хирка чувствовала себя некомфортно и старалась как можно реже смотреть на них, прячась под капюшоном. Это оказалось довольно просто, поскольку плащ был сшит специально для того, чтобы скрывать её лицо.

Сердце тяжело билось в груди девушки. Она крепко сжала ларец с сердцем Наиэля, чтобы избавиться от дрожи в руках, ощущая себя дурочкой. Казалось, Хирка весь день не принадлежала себе и, возможно, больше никогда не будет себе принадлежать.

Рядом с внучкой сидел Раун в чёрном костюме с узорами в виде ракушек на рукавах. Чуть поодаль разместились Ухере и Скерри. Остальные ехали в следующей повозке. Семья Хирки… Казалось, она скоро задохнётся, а потому перевела взгляд в окно.

Шёл снег. Они передвигались по одной из дорог, тянущихся вокруг кратера до самого дома Ход. До первого дома. До правящего дома. Дочь Грааля постаралась вспомнить имена всех представителей высшей семьи, но в голове всплыли лишь несколько. Казалось, всё, чему её научила Уни, выветрилось. Мозг больше не работал.

Ход, глава дома. Её супруг Тир. Их сын Юр. Дочь Ганей. Замужем за Скримом. Родителей Скрима зовут… Нет. Их дочь зовут Мейме. Замужем за…

Дыши! Ты должна дышать.

К Хирке наклонилась Скерри:

– Не снимай капюшон, пока не окажешься прямо перед Ход. Не забудь! И не поворачивайся спиной, пока…

– Она всё знает. – Раун казался уверенным в способностях внучки, а вот сама она испытывала сомнения.

Повозки замедлили ход. Сквозь снег в горной стене виднелись отверстия. В каждом из них наверняка находился маленький город. Вдоль дороги появились бочки с горящими внутри кострами. Порывы ветра гнули пламя.

Процессия остановилась. Хирка заставила себя выбраться наружу. Раун положил руку ей на спину и повёл вперёд. Огненные языки осветили двустворчатую дверь из кованого железа высотой в десять ростов. Она была покрыта узорами из извивающихся змей, высеченных настолько реалистично, что казались живыми. Створки распахнулись. Прибывших встретили две милые женщины. Они улыбались, но Хирка не услышала ни слова из того, что они сказали. Кровь стучала в ушах. Девушка прижала к груди ларец: уже не простую металлическую коробку, а шкатулку из кошачьего серебра. Он был тяжёлым ото льда. И от ноши, которая должна спасти семью. От сердца, что должно возвысить дом Грааля.