Потом я проснулась

Сначала мне показалось, что на горизонте возникла темная туча, и я даже начала по привычке искать глазами зонт. Однако уже через несколько минут очертания обрели четкость, и я ахнула от удивления: туча превратилась в здание огромных размеров. Мне никогда прежде не приходилось наблюдать такую громадину, и я ощутила неприятную пустоту в животе. Представляя, какими ничтожными чувствовали себя местные жители, не привыкшие к подобным масштабам, я мысленно поздравила Бальтазара с удачной находкой – обитатели храма, должно быть, казались простым людям, как минимум, небожителями. Даже мне стало не по себе. Впрочем, первое впечатление только отчасти передавало величие этого сооружения – нам еще оставалось проехать, как минимум, метров пятьсот, а здание уже закрывало половину горизонта. Как только у меня появилась возможность рассмотреть обитель Бальтазара лучше, я несколько раз ущипнула себя: мне сложно было представить наличие подобного в моем мире – если соединить все известные египетские пирамиды и перекрасить их в темно-серый цвет, то могло получиться нечто подобное тому, что предстало передо мной. О какой красоте говорила моя мама? Если настоящий Вавилон был похож на этот, то в нем не было ничего прекрасного. Когда коляска остановилась возле внушительных ворот, Фирмик, кряхтя, слез с коня и несколько раз громко постучал. В ту же секунду в небольшом смотровом окошке показалась разбойничья физиономия, и стражник, узнав посетителя, впустил нас. Странно, но тяжелые створки разошлись в стороны совершенно бесшумно, что показалось мне поразительным. Но, конечно, удивляться этому Ане не следовало – ведь, судя по всему, она была здесь частым гостем. Кивнув коренастому мужчине, который, пропуская нас с Фирмиком, почтительно склонил голову, я, стараясь выглядеть естественно, рассматривала внутренний двор храма. Вопреки моим ожиданиям, здесь все было устроено достаточно просто – никаких излишеств: ни цветов, ни украшений, ни фонтанов. Если бы не статус храма, я бы подумала, что это крепость. Возможно, так оно и было, напомнила я себе, никто ведь не утверждал обратного.

Остановившись возле длинной пустой стены, старик привязал лошадей к выступающему из каменной кладки металлическому кольцу и помог мне спуститься на землю. Я думала, что он тут же проведет меня к нашей конечной цели, но Фирмик, похоже, не собирался этого делать. Пришлось напомнить ему о том, что моя голова все еще находится не в лучшем состоянии, и он, помявшись несколько секунд, наконец, двинулся в нужную сторону. Достигнув едва заметного прохода, он сделал мне жест следовать за ним и нырнул в полутемный коридор. Пройдя несколько десятков метров, я была вынуждена признать, что вряд ли найду дорогу назад – бесчисленные повороты делали коридор похожим на лабиринт, и я даже подумала, что, возможно, это было сделано специально, чтобы посторонний человек не мог ориентироваться здесь. Когда я уже была готова запаниковать, старик вдруг остановился напротив темной двери, почти сливавшейся со стеной, и толкнул ее. Уже в следующее мгновение он отлетел на несколько метров от мощного тычка, которым наградил его здоровяк с бычьей шеей и такой же разбойничьей физиономией, как и охранник, которого я видела на въезде в храм.

– Ах, ты, вонючка! – заорал он на Фирмика, который в это время пытался подняться на ноги. – Как смеешь являться сюда без разрешения?!

Скорее машинально, чем осознанно, я встала между грубияном и своим слугой. Конечно, у меня не было никаких шансов, если бы он вдруг решил разделаться со мной, но тогда я об этом не думала – внутри меня все клокотало, и я набросилась на мужчину с яростью, которую не ожидала от себя:

– Как ты обращаешься с моим слугой, свинья?! – я размахивала руками прямо перед лицом незнакомца, который, заметив меня, сразу сдулся и теперь имел пришибленный и виноватый вид. – Ты знаешь, что с тобой теперь будет?