Потомок Одина

Что это за камни? Их насобирали на берегу реки? Это детские игрушки? Как он вообще мог верить, что они помогут ему открыть врата воронов? Можно ли в принципе открыть их на расстоянии? С помощью кусочков камней от неизвестно где расположенных кругов? Эта мысль смешна. Размер его собственной глупости непостижим. Он закричал и обеими руками сгрёб камни со стола. Они посыпались на пол. Урд снова закричал.

Дамайянти…

Пляшущая шлюха!

Урд набросил на плечи плащ и выбежал на улицу. Он направился на площадь у зала, криком подозвал одну из чёрных карет Совета, запрыгнул внутрь и велел кучеру отвезти его в публичный дом Дамайянти. Возница зажмурил глаза. Урд оскалил зубы. У него не было времени на всяких идиотов, не было времени осторожничать или натягивать на себя маску приличия. Да и зачем? Он – Урд Ванфаринн. Разве не видно, что он – очень занятой мужчина?

Приговорённый к смерти мужчина.

Заведение Дамайянти ещё не открылось. Он барабанил в дверь, пока ему не открыла перепуганная девчонка. Увидев знак Совета, она сделала реверанс. Урд отпихнул её в сторону и помчался вверх по лестнице к Дамайянти. Она стояла у ложа и критически разглядывала три костюма.

– Я думаю, красное будет…

Он схватил её за горло и прижал к стене. Она широко раскрыла глаза, как будто знала, что такое страх. А вот Урд знал. И он ей покажет. Лживая слепачья шлюха! На этот раз она решила поиграть не с тем мужчиной. Урд прижался к ней так плотно, что мог попробовать её страх на вкус. Он должен действовать быстро, пока она не собралась с силами и не призвала Поток, потому что, честно говоря, Урд не знал, насколько сильна Дамайянти. Или каким слеповством она владела. Он зашипел израненным горлом:

– Ты предала меня! Держала меня за дурака!

Она не возразила, но попыталась выскользнуть из его захвата. Он вонзил ногти ей в грудь так, что она всхлипнула.

– Каменные врата нельзя открыть на расстоянии, так ведь? Надо находиться там. Я там не был больше пятнадцати лет. Значит, там была ТЫ. Где ты была, Дамайянти? А? Где ты впустила слепых в наш мир? Наверное, сама удивилась, когда поняла, что всё получилось? А ты поняла, что это значит? Что девчонка жива? Что жертва, принесённая камням, выжила? Когда ты начнёшь делиться со мной тайнами, Дамайянти? Когда?!

Она поникла в его руках, как будто поняла, что проиграла. Но глаза её полыхали огнём, и теперь уже не только от страха.

– Я – это единственное, что стоит между тобой и смертью, Урд Ванфаринн.

Мужчина крепче сжал её горло. Она права. Но, с другой стороны, терять ему больше нечего.

– Для того, чтобы вызвать боль, необязательно убивать тебя, шлюха! Где ты была, Дамайянти? Ты отыскала его, да? Потерянный каменный портал в Блиндболе. Самый первый. Самый большой из всех вороньих кругов?

Она отрицательно покачала головой. Он с большим удовольствием воспользовался бы Потоком, чтобы отправить её в глубокое забвение, но Урд не знал, что Дамайянти способна сотворить с его Потоком. Он ненавидел нерешительность. В его распоряжении имелась всего лишь примитивная сила, и Урд ударил её головой о стену.

– Где он? Отвечай!

– Это не он, – она сглотнула. – Не потерянный. Другой. Пусти меня!

– Портал на севере? Где?

– Дорога слепых… к горе Бромфьелль…

Бромфьелль. У самого Равнхова.

Урд отпустил её. Шлюха согнулась и схватилась за шею. Её взгляд инстинктивно упал на его горло – она не могла его контролировать. Неужели она думает, что её боль когда-нибудь сможет сравниться с его болью? Урд сделал выпад в её сторону, чтобы напугать. Это сработало.

– Отдавай всё, что у тебя есть, шлюха, или умрёшь здесь. Умрёшь сейчас. Мне терять нечего, ты это знаешь.

Дамайянти открыла шкаф. Он встал у неё за спиной, чтобы удостовериться, что она отдаст ему все имеющиеся флаконы, и жадно схватил их. Его жизнь на самом деле зависела от них. Затем Урд привлёк Дамайянти к себе и поцеловал со всей вновь обретённой властью.

– Разве жизнь не становится лучше, когда мы по-доброму относимся друг к другу? – прошептал он ей на ухо и, развернувшись, направился прочь.

– Передай привет Шлокне, – услышал он за спиной.

– О, мы с тобой будем гнить в намного худшем месте, моя дорогая. В этом мы оба можем быть абсолютно уверены.

Кукольник

Хирка осторожно опустилась на пол там, где начинался подъём. Сидеть, прислонившись спиной к стене, было очень больно. А так можно лечь на бок лицом к свету, попадающему в шахту. Стражи встали кругом и направили на неё копья, а одетый в серое мужчина снял верёвки с рук. Как будто она могла убежать.

Служитель отмывал кровь с её ладоней и спины в полной тишине. Хирка ощущала в нём следы Потока – её боль немного утихла, но она ничего не сказала. Обычные имлинги не чувствуют, как сливаются другие, а последнее, что ей сейчас требовалось, – это выделяться ещё сильнее.