Потомственная девственница желает познакомиться

Две женщины средних лет, появившиеся в замке с помощницами, выслушали мои пожелания, сделали замеры и пообещали через неделю показаться с наполовину готовой продукцией.

Едва за ними закрылась дверь, я довольно потерла руки. Кроме гобеленов, я заказала довольно много разнообразных материалов для рукоделия. Но об этом Леониду знать было необязательно.

Пока слуги приводили в порядок стены, пол и потолок, я позвала нескольких столяров из приютившейся неподалеку от замка деревеньки и заказала им мебель. Со столярами пришлось общаться в присутствии Леонида. Они привыкли, что приказы им отдает принц, и на меня посматривали с плохо замаскированной снисходительностью.

— Милая, — покачал головой Леонид, едва мы остались наедине, — не нужно так смотреть на крестьян.

— Я их как-нибудь прибью, — обиженно фыркнула я, — каждого, поодиночке. Это что за отношение к женщине, как к предмету интерьера?! Пусть на жен своих так поглядывают! Козлы!

Да, видели бы меня в тот момент феминистки. Но я сама не понимала, почему меня так обидело отношение крестьян. Возможно, потому что я появилась здесь из гораздо более развитого мира. И у меня просто взыграла гордыня.

Леонид моим ворчанием проникся и довольно долго расспрашивал меня о Земле. Я подробно рассказывала, и о порядках в родной стране, и об отношении к женщинам, и о борьбе феминисток. Выслушав, Леонид только покачал головой:

— Странный мир. Я могу понять что-то из того, что ты рассказала, но далеко не все.

Да я тоже могла понять и принять не все. Но уважения к себе хотела.

Едва императорская семья ушла порталом, в замке появилась портниха с остатками одежды. Я плотоядно улыбнулась, увидев нижнее белье, сшитое по моим эскизам. Пора была пытаться соблазнять собственного мужа.

Глава 29

Соблазнение началось вечером, когда мы с Леонидом остались одни в спальне. По меркам Земли бюстье и трусы считались более чем скромными и прикрывали все, что только можно, кроме полоски с пупком. Но то Земля. Здесь же, когда я сняла платье, Леонид удивленно вскинул брови:

— Что это?

— Нижнее белье из моего бывшего мира, — ответила я, ожидая реакции.

— И оно, гм, пользуется спросом?

— О да. Портниха сообщила, что показывала мои рисунки своим клиенткам. Сразу в трех семьях захотели подобное. Мне положен процент за идею.

Леонид, казалось, слушавший вполуха, оторвался от лицезрения моих бедер и пупка и взглянул на меня с укоризной. Я специально затронула денежный вопрос, чтобы понять, насколько он поглощен бельем. Как оказалось, не особо.

— Настя…

— Да? — я похлопала ресничками.

— Мы уже говорили об этом…

— И так и ни к чему не пришли. Ты поцелуем закрыл мне рот.

— Зачем тебе это? — взгляд вернулся к бедрам, чашечкам бюстье и пупку.

— Хочу знать, что способна своими знаниями зарабатывать.

— Замуж ты выходила ради этого?

Я покачала головой:

— Замуж я выходила, чтобы быть уверенной в своем светлом будущем. Но в том, бывшем мире я так и не смогла реализовать себя ни в чем. Мне хочется сделать это здесь.

Взгляд Леонида переместился с чашечек на мое лицо. В его глазах я прочитала: «Вот дурында, делать ей больше нечего». Соблазнение однозначно не удалось. Мужа вопросы репутации, личной и семейной, волновали больше, чем мое наполовину раздетое тело.

— Мне одеваться? — обиженно спросила я. Вот так стараешься, стараешься, хочешь быть привлекательной в глазах супруга. А он… Обидно, хоть плачь!

— Зачем? — не понял Леонид.

— Ну… Белье на тебя впечатления не произвело… Значит, тебе не интересно смотреть на мое тело…

— Кто тебе сказал такую глупость?

— Ты. Ты не сделал и шага, чтобы приблизиться ко мне… Ты…

Приблизился. Быстро и практически незаметно для меня. Обнял, привлек к себе, впился в мои губы своими. Целовались мы то ли несколько секунд, то ли несколько столетий. Наконец, когда стало не хватать воздуха, Леонид отодвинулся от меня и, выравнивая дыхание, насмешливо спросил:

— То есть тебе и в голову не пришло, что я внимательно рассматривал твой, гм, наряд?

Не пришло. Да и зачем рассматривать? Наряд должен соблазнять, а не служить экспонатом музея.

Следующие минут двадцать Леонид доказывал мне, что наряд его соблазнил. Доказывал упорно, с примерами. Я получила удовольствие от «доказательств», но в действие нижнего белья не поверила. Тут, скорее, «виноват» был нрав Леонида. Постельных игр ему хотелось каждый день. А в белье или без будет партнерша, моего супруга уже не интересовало.

Гобелены, как и нужное мне сырье, прибыли через неделю. Мастерицы постарались на славу. Невооруженным взглядом были видны все мельчайшие детали, как то: корзина для стирки белья в сцене стирки у ручья, ткацкий станок этого мира в сцене изготовления подобных гобеленов, нитки и рулоны ткани в сцене создания свадебного платья. Все сделано качественно, на совесть. Я смотрела и не могла оторваться. Вот она, повседневная жизнь условного Средневековья: сгорбленные спины работниц, их усталый взгляд, малолетние помощники у ручья, стиравшие сами или помогавшие матерям, юные повара, резавшие овощи для свадебного пира.