Потомство для зверя (ЛП)

— Блять, — кричу я, мысленно балансируя на канате отчаяния и удовлетворения. —Пожалуйста, заставь меня кончить. Наполни меня.

Его глубокая усмешка вызывает дрожь по позвоночнику.

— Я думал, ты никогда не попросишь.

Лу обводит толстым пальцем мой вход, а затем вводит его внутрь. Я сжимаюсь и стону, когда он продолжает ласкать клитор языком. Палец входит и выходит, подталкивая меня все ближе и ближе к краю, затем его губы обхватывают чувствительный пучок нервов, и я падаю в пропасть.

Оргазм пронзает меня с такой силой, что все тело сотрясается в конвульсиях. Мышцы спазмируются волна за волной. Удовольствие разливается по всем конечностям — от кончиков пальцев ног до корней волос.

При этом Лу делает нежные движения языком, доводя меня до таких глубин наслаждения, о которых я и не подозревала. Я задыхаюсь, закрыв глаза, мое тело пронизано экстазом, и я не хочу, чтобы этот оргазм заканчивался.

Лу продлевает кульминацию, пока мои стенки не перестают сжиматься, а волны удовольствия не превращаются в легкую рябь. Я падаю на обеденный стол в дымке блаженства, мои конечности все еще дрожат.

Он целует меня в бедро.

— Будь хорошей девочкой и кончи еще один раз.

— Я не могу кончать по первому требованию.

Лу поднимается со своего места. Я жду, что он достанет презерватив и трахнет меня на обеденном столе, но он идет в другой конец комнаты.

— Куда ты идешь? — спрашиваю я.

— Свечи еще тут? — он показывает на латунный канделябр на серванте красного дерева, который стоит рядом со старинными часами.

— Хм... да. А что?

— Сейчас увидишь.

— Стой. Может, подождем, пока твоему глазу станет лучше, и потом начнем играть с горячим воском?

Он подходит к серванту, нащупывает канделябр и берет его. Я нахмуриваю брови. Что он делает? Лу прикладывает руку к бороде, как бы защищая волосы от ожогов, и задувает свечи.

— Так лучше? — спрашивает он.

— Не знаю. Зависит от ситуации.

Лу возвращается к столу и ставит дымящиеся свечи.

— У тебя овуляция, я не могу рисковать и прерываться, если мы будем трахаться, так что это лучший вариант.

Нервное хихиканье поднимается к моему горлу.

— Куда ты хочешь засунуть эту свечу?

Лу одаривает меня той же широкой ухмылкой, что и раньше.

— Угадай, милая.

— Черт возьми.

Сайлас был строго ванильным. Единственный раз, когда я предложила попробовать заняться любовью в наручниках, он скривил губы и пробормотал, что не находит ничего сексуального в аресте. После этого он продолжал отпускать колкие замечания, пока я не сдалась.

Может быть, Лу более непостоянен, чем Сайлас, но он в тысячу раз интереснее.

— Хочешь попробовать? — Лу вынимает коптящую свечу из держателя.

— Конечно, если только не задену фитиль.

Его смех заставляет мое сердце петь, и я чувствую гордость за то, что смогла поднять ему настроение.

— Ты уверена? — спрашивает он.

— Если это будет странно...

— Тогда я прекращу.

— Хорошо, — я ложусь на спину и раздвигаю бедра. — Давай.

Нащупав нужное место, Лу направляет тупой конец свечи к моему входу. Она примерно в три раза толще обычной свечи и плавно сужается. Она еще теплая от огня, но тепло пробуждает мои расшатанные нервы.

— Вот так.

Он вставляет ее в меня, с наслаждением растягивая. Поскольку я все еще влажная после последнего оргазма, свеча легко проникает внутрь.

— Еще? — спрашивает он.

— Пожалуйста, — стону я. Это первый раз, когда в меня проникает какой-то посторонний предмет, и немного странно, что он такой жесткий и неподатливый. Мои мышцы сжимаются вокруг теплого воскового цилиндра, подстраиваясь под размеры.

Лу на мгновение приостанавливается, чтобы спросить:

— Как чувствуешь себя?

— Наполненной, — простонала я.

— Подожди, пока не закончится овуляция, — прохрипел он. — Тогда ты поймешь значение этого слова.

— И что ты будешь делать?

— Трахать так сильно, что ты будешь выкрикивать мое имя.

— Пожалуйста.

Взяв меня за бедро, чтобы удержать, он вытаскивает свечу, а затем вставляет ее обратно. Я откидываю голову назад, мои чувства переполняет необыкновенное удовольствие. Это похоже на горячий массаж, только изнутри: большой палец Лу надавливает на мой клитор при каждом движении вниз.

— Хотел бы я посмотреть, как хорошо ты принимаешь эту свечу, — говорит он с придыханием. — Вместо этого мне остается только слушать твои стоны.

Он увеличивает скорость, вгоняя теплый воск в меня, пока я не теряю голову от ощущений и не могу перевести дыхание, не говоря уже о том, чтобы произнести слова. Мои ноги дрожат, бедра отталкиваются от его движений, и я цепляюсь за его предплечье изо всех сил.

— Блять, Лу...

Удовольствие нарастает, пока я не начинаю лепетать и умолять между задыхающимися вдохами. Каждый раз, когда его большой палец касается моего клитора, он толкает меня ближе к оргазму, еще более мощному, чем предыдущий.

— Что, милая? — рычит он. — Используй слова.

— Я... я... пожалуйста.

— Пожалуйста, что?

Мои глаза закатываются к затылку, и я теряю контроль над своими мыслями. Я умоляю его продолжать или никогда не останавливаться?