Потомство для зверя

— Четыреста, — буркнул гигант.

 

В комнате воцаряется тишина, Танатос поворачивается и бросает на гиганта ядовитый взгляд.

 

— Я слышу пятьсот? — спрашивает аукционист, его голос звучит задорно.

 

— Четыреста пятьдесят, — отвечает Танатос.

 

— Пятьсот, — рычит гигант.

 

Танатос оскаливает свои золотые зубы, заставляя меня вздрогнуть.

 

— Шестьсот.

 

Повернувшись к гиганту, я расширяю глаза в безмолвной мольбе. Он должен купить меня, даже если это означает пожизненное рабство. Все лучше, чем медленная смерть под клинком этого маньяка.

 

Гигант поднимается со своего места с таким видом, будто собирается уходить.

 

— Стой, — кричу я, но звук получается приглушенным.

 

— Снимите с нее кляп, — говорит он глубоким голосом.

 

Танатос кривит губы.

 

— Что это значит?

 

— Позвольте мне поговорить с ней, — говорит гигант, не сводя с Танатоса взгляда.

 

Крупная женщина отпускает мои волосы и расстегивает пряжку кожаного ремешка на затылке. Она выдергивает кляп, отчего я вздрагиваю.

 

— Скажи мне свое имя, — говорит гигант.

 

— Хелен, — хриплю я. — Хелен Кардеа.

 

Танатос смеется.

 

— Ты что, совсем? Кому какое дело до их имен?

 

Гигант даже не удостаивает его взглядом. Он теребит свою бороду, его взгляд греет мою кожу.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

 

Я бы попросила помочь мне выбраться из этого логова торговцев, но тот факт, что он здесь, говорит, что ему наплевать на закон. Поэтому я прошу о другом.

 

— Купите меня, — говорю я, мой голос срывается от отчаяния. — Я не хочу...

 

— Хватит.

 

Моя челюсть щелкнула.

 

— Я назову цену, а ты будешь молчать, пока я не закончу. Понятно?

 

Я киваю, мое сердце поет. Слава Богу, он избавит меня от Танатоса.

 

— Два миллиона, — он поворачивается к аукционисту.

 

Подождите. Что?

 

Вся комната погружается в молчание.

 

Танатос усмехается.

 

— Ты что, совсем отчаялся? Ни одна сучка столько не стоит, даже девственница.

 

Не успеваю я даже подумать о том, чтобы поправить их насчет моего сексуального опыта, как аукционист с грохотом опускает молоток.

 

— Продано мистеру Лу Конмаку за два миллиона.

 

Танатос отбрасывает лопатку и приказывает своим телохранителям подняться. Я закрываю глаза и с облегчением выдыхаю, но тут мне на плечо ложится большая женская рука.

 

— Поздравляю, — прошептала она мне на ухо. — Теперь ты - собственность Зверя.

 

— Что? — шепчу я.

 

— Он самый жестокий ублюдок ирландской мафии.

 

Глава 3

Мое настроение меняется от облегчения к ужасу, и ужас становится настолько ощутимым, что сжимает горло. Какого человека называют «Зверь»? Я была слишком ошеломлена, чтобы спросить у женщины-бульдога, будет ли он лучшим или худшим хозяином, чем Танатос, но, судя по тому, как она хихикнула, я облажалась.

 

Лу Конмак не остается забирать свою покупку. Вместо этого один из рабочих забирает меня с аукциона, отводит в комнату без окон, снимает с меня кандалы и оставляет в одиночестве размышлять о том, как, черт возьми, мне спастись из этой бури.

 

Я сползаю по стене, потому что ноги больше не выдерживают. Мой желудок бурлит, и каждый дюйм тела дрожит. Это мешанина эмоций - облегчение от того, что я не стала следующей жертвой Мориса Танатоса, чувство вины, что одну из женщин позади меня постигнет та же участь, и ужас.

 

Черт. Единственное, что я знаю об ирландской мафии, - это о ее главаре. Деклан Дагда собственноручно расправился с семьей, которая раньше стояла у руля, и заменил ее группой людей, яростно преданных ему.

 

Если Лу Конмак более жесток, чем его лидер, то он и правда Зверь. И я теперь его собственность.

 

Что нужно от меня такому человеку?

 

Я склоняю голову. Как мог Сайлас поступить со мной так гнусно после стольких лет? Я не понимаю, как он мог притворяться, что любит меня, и почему он такой жестокий. Может, дело в другой женщине? Мужчины постоянно изменяют, но я думала, что Сайлас не такой...

 

Дверь со скрипом открывается, я вздрагиваю. Вместо гиганта - худой мужчина с плащом в руках.

 

— Наденьте это, — он бросает его мне на голову.

 

Пока я выпутываюсь из плаща, он уже показывает электрошокером на дверь.

 

— Не думайте делать глупости. Я уполномочен доставить вас к мистеру Конмаку с болью в пятьдесят тысяч вольт или без нее.

 

Мой желудок опускается вниз.

 

Час спустя, после некомфортной поездки в затемненном фургоне, двери открываются на подземной парковке, и человек из аукционного дома тычет в меня электрошокером.

 

— На выход.

 

Он проводит меня через офисное здание, где, кажется, никому нет дела до того, что я босая и одета только в плащ. Я задаюсь вопросом, не является ли это еще одним филиалом аукционного дома.

 

— Извините, — спрашиваю я, мой голос едва превышает шепот. — Куда мы идем?

 

— Не задавайте вопросов. Я просто занимаюсь доставкой, — бормочет он.

 

Он останавливается перед дверью, трижды резко стучит в нее и не открывает, пока глубокий голос изнутри не разрешает ему войти.

 

Сердце замирает от знакомого звука. Я упираюсь ногами в ковровое покрытие пола, но человек из аукционного дома подталкивает меня внутрь своим оружием.