Потому, что люблю

Нет, такого Матусов терять не станет. Глупо терять. Сейчас надо с места в карьер браться за площадку для подстанции, слово начальнику лали, прямо с завтрашнего дня браться. Высоковольтная линия рядом, вот что опасно. Еще раз поговорить с Шишигиным, поосторожней чтоб разбирали старую постройку. Дать свет в новый квартал к Октябрьским дням — вот важная задача, а что два парня подрались...

— Горячий ты больно,— миролюбиво сказал Матусов, глядя на сникшего, как ему показалось, Хатунце-па. — Много ты еще не знаешь, специфика производства — вопрос тонкий и сложный, тут одним махом узел не разрубить.

— Тогда рубите его сами! А я ухожу, надоело все это видеть, барахтаешься, точно щенок в газике с водой, противно!

— Правильно,— облегченно вздохнул прораб.— Уходи. Напиши заявление. По собственному желанию...

— И напишу!

— Правильно,— улыбнулся Матусов. Вот и найден выход: уедет Хатунцев, некому будет воду баламутить. Главное сейчас — сделать план. Во что бы то ни стало сделать план. Что же касается звания бригады коммунистического труда... По-честному, так подождать надо. По в общем, подойдет время — видно будет. А Хатунцев не пропадет, найдет себе работу по душе, он парень молодой, горячий, потолкается среди людей, оботрется и перестанет после драки кулаками размахивать..,

Прораб встал, с доброй улыбкой протянул Алексею руку:

— Бывай! Ты еще молодой, все у тебя впереди, а заявление завтра принесешь. Не стоит откладывать.

Алексей или не заметил, или сделал вид, что не заметил протянутой руки прораба.

«Сопляк!» — беззлобно подумал Матусов.

Глава восьмая

Бригада, вооружившись кирками и лопатами, направилась расчищать площадку для строительства подстанции — надо было осторожно разобрать ветхий двухэтажный дом.

По деревянной лестнице с перилами, до блеска отшлифованными ладонями, Алексей поднялся на второй этаж. Пахло затхлостью. Казалось бы, с крыши любого дома можно взглянуть окрест, а тут ничего не видно. Старая постройка съежилась, сникла, и даже ее трубы словно застенчиво присели перед стоящими поодаль девятиэтажными красавцами.

— Эй, Дудка! — крикнул где-то за спиной Алексея Женька Шишигин. — Дыру на спине протрешь!

Кузя ловчился почесать себе спину черенком лопаты — держал ее закинутыми за спину руками и, вихляя задом, гримасничал.

Когда Женька окликнул его, Кузя уронил лопату и присел:

— Тю!

— Я тебя тюкну! — пообещал бригадир.

— Так я же по необходимости! Укусило что-то...

— Знаю я эту твою необхолимость: работать — лишь бы не работать.