Читаем Потому что ты мой полностью

Грейс забирает урну с прахом в полицейском участке. Могла бы получить и по почте, но не захотела, чтобы Ли тряслась в грузовике UPS, точно обычная посылка. Ну уж нет. Любопытно, почему урна не в похоронном бюро? Впрочем, городок маленький. Вероятно, копы не придумали ничего умнее. Хотят отдать остатки личного имущества Ли, вот и попросили приехать прямо к ним.

Грейс не привыкла к смертям. Сестра – самая большая ее боль, но большинство родственников живы и здоровы. Обычно утешают не Грейс, а она. Стоит вспомнить, что на этот раз утрата постигла ее саму – и в особенности Мейсона, – как накатывает новая волна горя.

Грейс припарковывается перед невзрачным зданием и находит в полицейском участке Джерри, копа, с которым вместе с девчонками в основном общалась по делу. Тот сидит за столом и почесывает лысину.

– Джерри? – Грейс стучится в его дверь.

Заметив ее, он привстает, лицо выражает сочувствие.

– Здравствуйте. Входите. Спасибо, что приехали… Извините, запамятовал, как вас…

– Грейс. Я Грейс. – Она оглядывает его кабинет. – Просто не хотелось… ну, чтобы ее посылали по почте.

– Понимаю.

Повозившись со связкой ключей у бедра, Джерри отпирает большой шкаф за спиной. Руки на мгновение исчезают в одном из ящиков и возвращаются с пластиковым контейнером. В нем несколько снятых с трупа вещей: кольцо, медальон с шеи Ли, ее запачканные грязью и аккуратно сложенные полосатые носки и четыре серебристые заколки-невидимки.

Грейс открывает кулон и касается фотографии Мейсона. Полицейский прокашливается, и она поднимает взгляд. В руках у него серебристая урна, вспыхивающая на свету.

Она принимает ее с опаской, словно бомбу, которая может рвануть. Внутри ведь Ли. Ли была человеком… говорящей, живой женщиной с руками, ногами и сердцем, а теперь просто пепел.

– Странно, да?

Грейс моргает. Странно то, что он хранил урну в шкафу с бумагами? Или Джерри о самой кремации?

Она ограничивается кивком и засовывает пакет с вещами подруги под мышку свободной руки.

– Жизнь – очень хрупкая штука.

– Да, это так, – с болью отвечает Грейс, прижимая холодную как лед урну к груди.

Расписавшись в нескольких документах, Грейс благодарит полицейского и направляется к выходу. Четыре с половиной часа в машине, пять минут в участке, и вот она свободна и может вернуться в Нашвилл ко всему, что ждет ее там. Глядя на жаркое солнце в ясном небе, Грейс делает глоток чистого воздуха – того самого воздуха, которым с девчонками восторгалась всего неделю назад.

Она идет к озеру, зажав вазу с прахом под мышкой, будто футбольный мяч, и садится у края искристой воды. И как место, которое дышит тишиной и покоем, могло вызвать такую смуту в душе? Грейс кидает несколько камушков в озеро и ставит урну рядом: а то вдруг опрокинется в воду и поплывет вдоль пешеходной дорожки.

Дата слушания в суде уже близко. Грейс обсудила с адвокатом все вопросы и организационные моменты, связанные с опекунством. Скоро предстанет перед судьей, предлагая себя в приемные родители.

Сделав несколько глубоких вдохов, Грейс закрывает глаза и пытается представить, на что будет похожа их новая жизнь, как стремительно все вокруг изменится.

Наконец она встает и, забрав урну, возвращается к машине. Открывает дверцу и принимается перебирать их с Лукой вещи: незашнурованные кроссовки, бутылки с водой, цветные карандаши, игрушечные машинки, измятые рисунки, обертки от еды. Обнаружив почти пустой пакетик «Чириоз», она вытряхивает последние колечки на дорогу и, осторожно открыв урну, отсыпает в него немного пепла. Затем убирает вазу с прахом в проложенную пузырьковой пленкой коробку, которую привезла, ставит ее на пол и, заперев машину, бредет к тропе наедине с мыслями. С мешочком. С Ли.

Неподалеку наслаждаются погодой несколько человек. Грейс останавливается у подножия горы и читает табличку: «Добро пожаловать на тропу! Вот вы и пришли». Она разглядывает красную звездочку и пунктирную линию, символизирующую путь на вершину. Ли стояла прямо здесь. Прочла ли она эту надпись? Думала ли о том, чтобы вернуться?

Грейс не идет в гору, а сходит с тропы и направляется к тому месту, где нашли тело. Ей никогда не забыть, каким неуверенным шагом она шла сюда, боясь опознать подругу в изломанном трупе под клеенкой. Эти картины выжжены в мозгу, как ни пытайся избавиться. Грейс шарит взглядом вокруг, ища еще какую-нибудь упавшую безделицу: кольцо, браслет или телефон Ли. Телефон полиция пока не нашла. Нащупав пакетик в кармане, она сворачивает обратно к тропе. Сверяется со временем, разматывает наушники-пуговки и, открыв через мобильник сервис потокового аудио, решает взобраться на вершину.

Перейти на страницу:

Все книги серии Грязные секреты. Триллеры о семейных тайнах

Потому что ты мой
Потому что ты мой

Да спасет вас ложь.Мать-одиночка Ли всегда придерживается строгого распорядка дня. Принять душ за шесть минут. Нарезать еду идеальными кубиками. Никогда не оставлять Мейсона, ее сына с аутизмом, с чужими людьми.Она сделает все, чтобы его тщательно сконструированный мир не развалился. Все, чтобы обезопасить его.Когда Грейс, лучшая подруга, убеждает ее отдохнуть на выходных, чтобы перезагрузиться, Ли со скрипом соглашается, оставляя Мейсона на Ноа – красивого и образованного помощника. Что может случиться за пару дней?Но спустя 48 часов кого-то находят мертвым.И мир вдруг переворачивается: Ноа может быть не просто помощником, Грейс окутана тайной, а у Ли есть свои секреты, которые она никому не раскроет.История о том, какой бывает материнская любовь и на какие жертвы иногда приходится идти. Психологическая драма и саспенс – роман «на грани» от Рии Фрай, автора бестселлера «Не ее дочь».

Риа Фрай

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза