Потоп

— Этого вы не говорите, ваша милость, дело обычное, что сосед навестит соседа, но у князя нет минуты свободной, и он сказал мне так: «Извинись за меня перед паном Биллевичем, что я сам к нему ехать не могу, но пусть он ко мне приедет вместе со своей родственницей и непременно сейчас, потому что я не знаю, где буду завтра или послезавтра». Вот ваша милость видите, я приехал с приглашением и рад, что вижу вас обоих в добром здоровье. Когда я подъезжал сюда, я видел панну Александру в дверях, но она исчезла, как туман на лугу.

— Это я ее послал посмотреть, кто приехал, — сказал мечник.

— Жду ответа, мосци-пане, — сказал Кмициц.

В эту минуту слуга внес свечи и поставил их на стол. При их свете можно было разглядеть на лице мечника крайнее смущение.

— Честь для меня не малая, — сказал он, — но сейчас не могу, у меня гости… Извинитесь за меня перед князем…

— Ну это не помеха, пане мечник, я думаю, их милости князю уступят.

— У нас у самих есть языки, и мы можем за себя ответить, — сказал пан Худзынский.

— Не дожидаясь, чтобы другой решал за нас! — прибавил пан Довгирд из Племборга.

— Вот видите, мосци-пане мечник, — ответил Кмициц, делая вид, что не понял ворчания шляхты, — я знал, что эти паны — люди учтивые. Впрочем, чтобы их не обидеть, прошу от имени князя и их в Кейданы.

— Велика честь! — ответили оба. — У нас есть другие дела.

Кмициц взглянул на них пристально, а потом сказал, как будто обращаясь к кому-то четвертому:

— Когда князь просит, отказывать нельзя.

Шляхтичи при этих словах поднялись с кресел.

— Так это насилие? — сказал пан мечник.

— Пане мечник, благодетель мой! — воскликнул горячо Кмициц. — Их милости поедут, потому что мне так нравится, но в отношении к вам я не хочу прибегать к насилию, а только прошу исполнить желание князя. Я у него на службе и имею приказание привезти вас к нему; но пока не потеряю надежды, что добьюсь чего-нибудь просьбой, до тех пор я не перестану просить. Клянусь, что ни один волос не спадет с вашей головы. Князь просит вас, чтобы в это беспокойное время, когда даже мужики собираются в вооруженные шайки, вы жили в Кейданах. Вот и все. Вас встретят там с должным почтением, как гостя и друга, даю вам в этом рыцарское слово.

— Как шляхтич, я протестую, — сказал пан мечник, — и на моей стороне закон!

— И сабли! — крикнули Худзынский и Довгирд.

Кмициц рассмеялся и сказал:

— Спрячьте, мосци-панове, ваши сабли, не то велю поставить вас у сарая — и пулю в лоб.

Услышав это, оба струсили и стали со страхом посматривать друг на друга, а мечник воскликнул:

— Это бессовестное посягательство на шляхетскую свободу и привилегии.

— Не будет посягательства, если вы добровольно меня послушаетесь, — ответил Кмициц. — Лучшее доказательство — то, что я оставил драгун в деревне. Я приехал просить вас как соседа. Не отказывайтесь, прошу вас, — теперь времена такие, что трудно принять во внимание отказ. Сам князь за это извинится перед вами, и будьте уверены, что вас примут как соседа и друга… Поймите и то, если бы могло быть иначе, то я предпочел бы пулю в лоб, чем ехать сюда за вами. Волос не спадет с головы Биллевича, пока я жив. Подумайте, кто я, вспомните пана Гераклия, его завещание и рассудите: разве гетман выбрал бы меня ехать за вами, будь у него в отношении вас какие-нибудь дурные намерения?

— Но зачем же он насилует меня?.. Как могу я ему доверять, раз вся Литва только и говорит что о притеснениях лучших граждан в Кейданах.

Кмициц вздохнул с облегчением: по тону и словам мечника он понял, что тот начинает колебаться.

— Благодетель мой! — сказал он почти весело. — Между соседями насилие часто бывает началом дружеских чувств. Ну а когда вы приказываете снять колеса с кареты милого гостя, разве это не насилие? А тут знайте, что если бы мне даже пришлось связать вас и везти в Кейданы с драгунами, то для вашего же блага. Подумайте только: повсюду бродят толпы взбунтовавшихся солдат и бесчинствуют, приближаются шведские войска, а вы думаете, что вам удастся уцелеть здесь, что не могут прийти одни или другие, ограбить вас, сжечь, разорить и покуситься на вашу жизнь? Разве Биллевичи — крепость? Разве вы можете здесь быть вне опасности. Только в Кейданах вам ничто не угрожает; а здесь будет стоять княжеский отряд, который будет охранять ваше имущество как зеницу ока, и если у вас пропадут хотя бы вилы, то вы можете конфисковать все мои имения. Мечник начал ходить по комнате.

— Могу ли я верить вашей милости?

— Как самому себе! — ответил Кмициц.

В эту минуту в комнату вошла панна Александра. Кмициц подошел к ней порывисто, но вдруг он вспомнил, что произошло в Кейданах, и ее холодное лицо приковало его к месту. Он лишь молча поклонился.

Мечник остановился перед нею.

— Мы должны ехать в Кейданы! — сказал он.

— Это еще зачем? — спросила она.

— Князь-гетман просит.

— Очень любезно… как сосед… — прибавил Кмициц.

— Так любезно, что если мы не поедем, — с горечью ответил мечник, — то этому кавалеру приказано окружить нас драгунами и отвезти силой.

— Не дай же господи, чтобы до этого дошло! — сказал Кмициц.