Потрясая мой мир

Я хихикаю. То, что он так же без ума от меня, как и я от него, кажется нереальным.

— Ты просто смешон.

Глубокий смех грохочет в его груди.

— Смешон, может быть… Давай. Лучше нам не заставлять твоих родителей ждать.

Я застываю в его объятиях.

— Насчет этого… Я не сказала им, что мы приедем.

Я отстраняюсь и заглядываю Заку в лицо, боясь увидеть там разочарование. Его губы сжимаются в тонкую линию, когда он смотрит на меня.

— Значит, они понятия не имеют, что вот-вот встретятся со мной?

Я прикусываю нижнюю губу.

— Они даже не в курсе, что я с кем-то встречаюсь.

На этот раз я чувствую, как спина Зака напрягается под моими пальцами. Это напряженность, которую создала я, будучи нечестной с ним в этой ситуации.

Он начинает отстраняться, но я хватаю его за подол рубашки.

— Зак. Стой.

Он замирает в моих объятиях и поднимает голову вверх, делая все возможное, чтобы не смотреть на меня. Я изучаю его сильную линию подбородка и легкую щетину, растущую вдоль нее. Ненавижу себя за то, что причиняю ему боль. Ругаться с ним последнее, чего я хочу. Жаль, что он не понимает, почему я ничего им не сказала. Он понятия не имеет, как тяжело будет встретиться с моими родителями и рассказать им, насколько безответственной я была в их глазах, встречаясь с этой великолепной рок-звездой, бросив свою карьеру в процессе. Мой отец не верит в безумные поступки во имя любви.

Как я могу объяснить Заку, что — несмотря на то, что люблю его всеми фибрами души, — мой отец и его грубые манеры все еще пугают меня до чертиков, хотя я уже взрослая? Я знаю, что это бессмысленно, но все еще не могу заставить себя подчиниться взглядам моего отца на жизнь.

Делаю глубокий вдох. Я привезла его сюда, чтобы они все поняли.

— Мне очень жаль. Надо было сообщить родителям, но знала, что, если скажу по телефону, они не поймут. Они не знают, насколько ты особенный для меня. Я хотела представить тебя лично и заставить их увидеть.

Зак наклоняет голову и пристально смотрит мне в глаза, прежде чем убрать волосы за ухо.

— Я все понял. Просто потому, что они наши родители, не делает их лучшими людьми. Я знаю это так же хорошо, как и все остальные.

Я склоняюсь к его руке, которая задерживается на моей щеке, и думаю о том, как прекрасна была моя семейная жизнь по сравнению с его. И то, что я веду себя так по-детски, а он все еще такой понимающий.

— Спасибо.

Он ухмыляется.

— Кроме того, ты, наверное, не хотела, чтобы твоя мама гуглила меня и видела несколько фотографий бойфренда своей дочери в эм… — он откашливается, — в компрометирующей позе.

Я шлепаю его по руке.

— Тьфу. Пошляк.

Он смеется, подходит к пассажирской двери и открывает ее для меня.

— Что? Ты не думаешь, что ей в жизни не помешает немного парня-конфетки? Я уверен, что так и есть после всех этих лет общения с судьей.

Я со стоном делаю пару шагов к нему.

— Мои родители не занимаются сексом, ясно?

Зак кладет руку на дверцу, а я протискиваюсь между ней и машиной и поворачиваюсь к нему лицом.

— Конечно, занимаются. А как еще, по-твоему, ты попала в этот мир?

У меня внутри все переворачивается при мысли о моих родителях в таком контексте.

— Ладно, может быть, они сделали это два раза, но это все — один раз для меня и один раз для моего брата. Больше нет.

Зак смеется, и я морщу нос. Он вытягивает указательный палец и постукивает меня по носу.

— Самообман, Котенок. У всех есть секс. — Я открываю рот, чтобы возразить, но он быстро обрывает меня. — У всех. Когда нам стукнет пятьдесят, мы все еще каждый день будем заниматься горячим, каким он бывает в порно, сексом. Моя выносливость не имеет срока годности, детка.

Когда Зак шевелит бровями, у меня вырывается смешок. У меня нет никаких сомнений в том, что любимая часть тела этого сексуального зверя, вероятно, все еще будет стоять по стойке смирно даже в свои золотые годы. Просто смешно думать, что этот дикий человек когда-нибудь станет старым. Он слишком волевой и мужественный, чтобы я могла представить его в каком-либо другом состоянии, кроме того, в котором он находится сейчас — татуированная мускулистая рок-звезда.

Я дергаю за козырек его бейсболки и сажусь на свое место в машине.

— Ну же, секс-машина. Тебе нужно произвести впечатление на некоторых родителей.

— Не беспокойся. Мамы любят меня. — Он подмигивает мне, когда закрывает дверь.

Я качаю головой. Удивительно, что он все еще здесь. Я видела, как женщины бросаются на моего мужчину. Я видела Пум в действии. По-видимому, похоть не имеет возрастных ограничений.

Как только мы выезжаем на дорогу, я вытягиваю ноги и окидываю взглядом знакомые пейзажи, которые окружают меня на пути к дому моего детства в Вудлендсе, что в Северном Хьюстоне.

— Здесь поверни налево.

Зак тихо присвистывает, когда мы наконец въезжаем на мою улицу.

— Ого, похоже, я встречаюсь с маленькой избалованной богатой девушкой.

— Я далеко не богата. Это судья при деньгах, а не я, — напоминаю я ему.

Зак небрежно пожимает плечами.