Потрошители морей

Форт Пасса-Норте был воздвигнут как трактир при дороге из одного городища в другой. То есть стоял ровно посерёдке между двумя серебряными рудниками прииска Чупакарибо и служил пунктом остановки, как военных гонцов к карательным отрядам, так и обозов с серебром, следовавших в порт Вилья-Рика. Сам же форт Норте, как говаривали дружественные нам индейцы, был сравнительно небольшим, человек на 50, если считать детей и женщин. Деревянные хижины, сработанные на совесть, теснились вокруг небольшой площади, на которой кроме штаба ютились ещё испанская церковь и небогатые торговые ряды местного базара. Но это всё нас интересовало мало. Главное было то, что за костёлом располагались неприметные складские помещения, без окон, но с бойницами. И вот в этих клетях и чуланах под запорами хранились до особого срока мушкеты, порох, кремни и свинцовые пули! И охранялось всё это огнестрельное богатство едва ли двумя десятками солдат форта во главе с нашим бравым капитаном Пересом и его помощником, сержантом Эрнаном. Да и охранялось так себе, непуганое охранение было. А кто в здравом уме польстится на скудный трофей, чтобы пойти войной на, считай, мирное население Пасса-Норте? Тем более, что бабы, как напоказ, бельё полощут в ручье за частоколом, а рядом детки голой рукой голавлей ловят. Рассупонилось всё население от мала до велика, не знавши военной страды. К тому же, малага у мужиков не переводилась, да и праздники каждый день. То день святого Бенедикта, то преждевременные роды, а не то и просто ясная погода с самого утра. Мы с Олешкой, пока в героях ходили, тоже пробу снимали чуть ли не с каждого кувшина да с Эрнаном силой мерялись на кушаках. А уж когда всё разведали, то всю диспозицию об арсенале и охранниках доложили дружкам Ясу и Саки, которые с ног сбились, разыскивая нас возле недостроенной ограды форта. Мы с Олешкой забрели туда из-за нестерпимой надобности и по воле случая.

В результате этой военной хитрости уже через пару дней наши краснокожие друзья в этом самой прорехе частокола проникли в форт, тихой сапой сбили засовы со склада и увели оттуда полтора десятка мушкетов, сколько-то бочонков с порохом и толику кремней с пулями. А самое главное, прихватили за собой и нас с Олешкой, как полезных и сметливых лазутчиков при проведении войсковых операций. Кое-кому со стороны может показаться и обратное, мол, наша нерасторопность, а быть может даже никчемность, вели к полному провалу этой испанской авантюры. Но ведь, никто другой как мы, выведали у сержанта в конце, казалось бы, бездумного застолья, время ближайшего всенародного праздника в Пасса-Норте в день святого Бонифация. И именно мы подсказали нашим индейским союзникам час и место нападения на форт непременно в этот, святой для испанцев день, когда малага рекой и охраны никакой. Поэтому мы с чистой совестью можем смело заявить, что с честью выполнили свои обязанности, возложенные на нас краснокожим народом становища Цепкий Коготь, поверивших в нас, как в свои тотемы, и в наши, незапятнанные ложью, хоругви, кои с честью воссияли над нашими главами вместе с праведным словом и…

— Афоня, а что такое клавесин? — спросил меня неожиданно друг Олешка, словно вытянув хлыстом вдоль хребтины от такой неожиданной сложности вопроса.

Нет, я, конечно, видел эту шарманку, когда бегал за Москва-реку в немецкую слободу щупать девок. Даже усмотрел, как на этом приспособлении наяривает аппетитная немчура в белых передничках, но чтобы про то спрашивал простой плотник из сибирского медвежьего угла? Вот загадка! С чего бы такое прозрение на человека, который всю музыку прошёл насквозь с ложкарями да сопельщиками? А тут, на тебе, клавесин!

— Что, — говорю весело и вида не подаю, как испугался за голову друга, — что, надумал песнопением иноземцев порадовать? Тогда ты со свистульки начни, а не то и прямо с бубна, чтоб погромче.

Однако, Олешка глаз в сторону и не отвечает. Вижу, что блажь к дурню подступила, но не пойму с какой стороны? То ли ум за разум, то ли доподлинно под француза подстраивается, как и я под англичанина, век бы их не видеть…

Форт Сьера-дель-Дьяболо встретил нас хорошо, тем более, что мы шли по накатанной дорожке и уже опробованной в Пасса-Норте. Сказку про полковника Джона Буля рассказывали смело, попав прямо в строку, ибо с первого моего слова, командор Алонсо де Орландо, бросил нам:

— Господа, не утруждайте себя пересказом всем известных фактов и не бередите свои кровоточащие раны. Мы уже наслышаны о гибели нескольких английских отрядов в индейских капканах, расставленных на Великих равнинах. Сразу перейдём к благотворительности. Капитан Диего Карвальо Сорита, — и он указал на молодцеватого и опрятного военного, — определит вас на постой к маркитантке Хуаните с ежедневным котловым довольствием и необходимым обслуживанием.