Поцелованная богом (СИ)

— Не, нормальную гувернантку. И желательно, русскую.

— А еще молодую и красивую.

— Да мне на…., - Пашка покосился на сына, — лишь бы была хорошим профессионалом. Мне на ней не жениться. Вот вернусь и займусь этим вопросом вплотную. У тебя, случайно, нет знакомой гувернантки?

— Откуда? — удивился я.

— Действительно.

Ванька сидел за столом и уписывал за обе щеки кашу.

— Весь в тебя, — я покосился на тарелку, стоящую перед Африканцем.

— Разумеется, — Пашка взял ложку и принялся за свою порцию.

Наблюдая, как синхронно семейство Родимцевых расправляется с завтраком, почувствовал зависть. Вполне возможно, что это сказывались годы (раньше я не особо обращал внимание на детей), но мне тоже захотелось сидеть вот так за столом со своим ребенком. Смотреть, как он ест, весело болтая ногами, строить планы и искать ему гувернантку.

«Все у тебя будет», — сказал себе. — «Вот вытащишь рыжую, поженитесь и родите с ней такого карапуза».

— Будет и у тебя такой, — словно прочитав мои мысли, заметил Пашка. — Или такая.

Вздохнул, отгоняя от себя эти радужные мысли. По опыту знаю, если расслабиться, обязательно какая-нибудь пакость случится.

— Пап, ты когда вернешься? — подал голос Пашкин наследник.

— Через неделю буду, — ответил Африканец. — Ты остаешься за старшего, лады?

— Лады, — согласился Ванька. — Я провожу тебя?

— Конечно.

Сборы были недолгими, тем более что, и собирать особо было нечего. Стечкина я пристроил в сейфе у Пашки, подхватил сумку и был готов.

Пашка поцеловал сына, дал инструкции няньке и охране и сел в машину.

— Рок, не спи, — крикнул он весело. — Нас ЦАРские спецы уже ждут, я ночью созвонился. Так что устраивай свой зад в моей замечательной машинке, и погнали. У нас рейс.

— Билеты?

— Да купил уже, — отмахнулся Пашка.

— Деньги верну.

— Разумеется, спасать твою зазнобу будем на твои миллионы.

Мы выехали за ворота и помчались в аэропорт.

28

Африканец оказался прав — до аэропорта было недалеко. Мы оставили машину на стоянке и отправились регистрироваться на рейс Кенийских авиалиний.

— Жаль, что ты торопишься, — сказал Пашка, получив посадочный талон. — А то задержались бы в Найроби.

— Чего ты там не видел? — я тоже получил свой посадочный.

— Я-то видел, а ты? — Пашка пошел на паспортный контроль.

— Я тоже видел. И времени сейчас нет, и не до того.

— Вот я и говорю, что жаль.

Мы прошли все необходимые формальности, причем я прекрасно видел, как местные с уважением кивают Африканцу, и как небрежно он им отвечает, и устроились в самолете.

— Все будет нормально, — вдруг сообщил мне Родимцев.

— Знаю, — кивнул в ответ. — Но когда в деле есть личная заинтересованность, работать просто невыносимо сложно.

— Понял, наконец?

— Понял, — я опять кивнул.

— Ладно, полетели.

Спустя три часа мы были в Найроби.

— Кофе здесь пить не буду, — категорически заявил Африканец.

— Расовые предрассудки? — поинтересовался у него.

— Да какие к черту предрассудки, в прошлый раз меня сутки несло с того кофе. Что они туда насыпают?! Не иначе, как пурген!

— Тогда действительно, не стоит рисковать, — не смог удержаться и заржал в ответ.

Полтора часа в аэропорту Найроби, вода из автомата и почти полпачки сигарет. Заметил, что чем ближе я приближался к Лисе, тем больше хотелось курить, а ведь я почти бросил эту привычку.

— Следующая станция Банги, — противным голосом сообщил Пашка, когда самолет стал набирать высоту.

Спустя еще три часа мы были уже в столице Центральной Африканской республики. У трапа самолета нас поджидала веселая компания в камуфляже и на военном джипе.

— ЦАРские спецы, — сообщил Пашка, спускаясь с трапа. — Они своеобразные, но хорошие парни.

Я не стал уточнять, в чем заключается своеобразие спецов и молча шел за Африканцем.

— Здорово, — по-видимому, старший из спецов, с черной повязкой на левом глазу, протянул Пашке руку.

— Да все у него нормально с глазами, — сообщил мне Пашка, пожимая руку одноглазому. — Это он придуривается просто.

— Ага, — согласился одноглазый, — у меня все нормально.

Протянул мне руку:

— Кир.

— Рок, — представился ему.

— Тот самый? — подал голос кто-то из команды.

— А что, есть другие претенденты? — спросил у Кира.

— С утра не было, — он пожал мне руку. — Африканец сказал — другу нужна помощь. Мы поможем. Но Року поможем с удовольствием.

— Есть разница? — Пашка поздоровался с остальными членами команды.

— Конечно. Слышали, что Рок спасал детей, и ему прилетело. Мы здесь такие вещи уважаем.

— Я почти сорвал задание, и был ранен, — сообщил на всякий случай. — Даже не знаю, что тут можно уважать.

— Ты теперь рассуждаешь, как бизнесмен, — съехидничал Пашка. — А мы тут люди простые. Для нас тот, кто спас детей ценой своей почти что жизни, не говоря уже о карьере, достойный уважения мужик.

— Я поступил так, как считал нужным, — сказал я, забираясь в джип. — Я воин, а не палач.

— И задание ты все-таки выполнил, я не путаю? — включился Кир.

— Я воин, — повторил и отвернулся в сторону, давая понять, что продолжать эту тему не стоит.

— Он скромный, — хохотнул Африканец и забрался следом за мной.

— И красивый, — добавил Кир. — Сейчас едем к нам на базу, нужно обсудить детали.