Поцелованный богом

– Понимаете, я знаю Яурова давно, – ответил Василий Евсеевич. Далее он не лукавил, а высказал свое мнение о Назаре, несмотря на то, что не питал к нему симпатии: – Он был храбрым и более честным, чем многие. Однажды во время Гражданской расстреливали белогвардейских женщин с детьми, и он выступил в их защиту. Разве мог такой, как Яуров, выстрелить из-за угла и в спину? Он выстрелил бы только так, как мы с вами сейчас стоим – лицом к лицу.

– И я говорил о том же, – с жаром произнес Бершак. – Меня не послушали, не захотели разобраться.

– Но револьвер Яурова оказался на месте преступления. И приметы вы описали его же...

– Откуда же я знал, что эти приметы совпадут! Да нет, не то говорю. Я и тогда милиции сказал, что узнал бы Назара, какая б ни была темнота.

– А было совсем темно? Или лунная ночь?

– Половина луны.

– Значит, лунная. Поехали. Только прежде заедем на хутор Яурова.

Он действовал на нее, как удар молнии: стоило Ваське появиться, у Кати перекрывался кислород, сердце останавливалось.

– Покажи, где Назар хранил револьвер, – попросил Васька.

Придя в себя от его неожиданного появления, ведь расстались только вчера, Катя отвела Василия в комнату, показала этажерку и пустую коробку.

– Кто к вам заходил? – спросил Васька, осматривая ничем не примечательную комнату.

– Я спрашивала мамашу, кто приходил, когда меня и Назара не было дома. Но те, кого она называла, не могли украсть, кроме Мили.

– Кто такая Миля?

– Бывшая невеста Назара. Она приносила ребенка лечить к мамаше и оставалась одна...

– А когда ты и Назар были дома, кто к вам заходил... скажем, часто?

– Ко мне Наташка, это подруга. К Назару многие...

Васька остановился напротив нее и близко, руки заложил за спину:

– Имена?

– Из партячейки все заходили... Потом тот же Костюшко, Мясищев, Бершак, часто решали они свои вопросы у нас дома. Еще друзья Назара Тишка и Микола.

– Ты помнишь точное время, когда Назар вернулся домой в ту ночь?

– Конечно. Перед его приходом я посмотрела на ходики, было без трех минут двенадцать. Вскоре и он пришел. (Катя чувствовала себя неуютно под его взглядом, хотелось спрятаться). Скажи, а есть надежда?

– Посмотрим, – не дал он гарантий.

– А что будет, если Назара признают виновным?

– Расстреляют.