Поцелуев мост

Между делом, видимо, чтобы окончательно меня добить, Федос рассказал, что с Нелькой — как он называл свою бывшую почти жену, — они расстались через два года бурных и страстных отношений. Она, естественно, захотела замуж за Фёдора — и тут, где-то в глубине души, я отлично понимала свою предшественницу, — а он не захотел жениться.

Они цапались, как кошка с собакой, не проходило и дня, чтобы молодые не орали друг на друга, доказывая свою правоту. Благо, вмешался отец Нелли, высокий чин из МВД, поднял биографию несостоявшегося зятя и в доступной для понимания форме объяснил дочурке, что такие родственнички им сто лет не нужны, а лучше тысячу. Нелли, как послушная дочь, вняла, успокоилась, а через несколько недель они тихо-мирно расстались.

Встретились случайно, буквально год назад, на показе какого-то знаменитого кутюрье, куда Федоса затащила очередная, сто десятая по счёту пассия, а он пошёл, потому что делать было нечего, а по подиуму ходят «ничего так девки».

И больше ничего между ними не было, Нелька хоть и огонь, но Федосу не заходит. Так и сказал «не заходит». К тому же, она теперь с Василием, чья биография подходит высокопоставленному папе, а может просто родные устали ждать, когда доченька созреет, и согласны на любого кавалера, лишь бы всё как у людей — ЗАГС, совместное имущество, дети.

— Мог бы сразу рассказать, — для острастки буркнула я.

— Ступил, — согласился Федос.

Мы отправились к спуску к Неве. На удивление погода стояла тёплая, почти летняя. Не было ни единого порыва ветра, воздух, словно остановился в преддверии осени, обещая ещё несколько дней ускользающего лета.

Там, по центру полукруглого выступа, покрытого булыжной кладкой, пронзительно и нежно играл саксофонист. Зрители устроились у стены набережной, украшенной львиными масками, или сидели прямо на гранитных ступенях, слушая, помимо мелодии плеск Невских волн.

Я опёрлась спиной на грудь Федоса, он обнял меня, заботливо, с какой-то непередаваемой нежностью прижал к себе, обхватив двумя руками. Иногда начинал покачиваться в такт музыки, подпевая, целовал меня в макушку или опускал губы на шею, чем отправлял неприличных, я бы сказала, распутных мурашек по телу, которые оседали в местах, не предназначенных для этого. Впрочем, почему не предназначенных? В этот момент, здесь и сейчас, я вся, от макушки до пяток, была предназначена для Федоса, а он для меня. Весь! Включая академически прекрасный член, между прочим, да.

У Ростральной колонны танцевали люди, некоторые из них были профессиональными танцорами, кто-то любителем, а были и прохожие, которые остановились, чтобы поглазеть на танцующих и невольно начали пританцовывать.

Летом, на улицах Питера, то здесь, то там встречались компании танцующих линди хоп, чарльстон, буги-вуги или всё разнообразие латиноамериканских танцев, у Ростральных же колонн был поистине эпицентр веселья. С одной стороны двигались в такт задорным мотивам сальсы или румбы, с другой отплясывали под джазовые композиции.

Мы с Федосом не умели ни того, ни другого, ни третьего, но это не помешала нам двигаться в унисон, получая нечеловеческое удовольствие от происходящего, друг от друга, от тёплого вечера и музыки.

Наверное, настолько счастлива я не была никогда. А может быть и была, например, поедая жареную барабульку на берегу Чёрного моря, придумывая небылицы про боевых афалинов. Целуясь с Федосом, бредя через бесконечные дворы Адмиралтейского острова или загибаясь от смеха посредине Поцелуева моста от очередной, за гранью приличия, сомнительной шутки Федоса. Или сидя на крыше дома, в котором выросла, смотря на лениво поднимающееся солнце, окрашивающее прохладными лучами город, который любила всем сердцем, почти так же, как Федоса.

Федоса я любила сильнее. Федос был моим Федосом, а значит, не любить его было невозможно.

* Тело Есенина нашли в гостинице «Англитер», тогда «Интернационал», впоследствии гостиницы «Астория» и «Англитер» соединили в один комплекс.

Памятная табличка о гибели Сергея Есенина находится на стене гостиницы «Астория».

Глава 16

Наступила на редкость тёплая осень, просто удивительно, насколько комфортная. Обычно промозглая осенняя погода наведывалась в любимый город ещё в начале августа, давая понять, что хорошенького – несколько дней лета, – понемногу, но в этот раз сентябрь радовал откровенно шикарной погодой.

В наших отношениях с Федосом ничего не менялось. В моих отношениях с родными тоже. Одним словом, уверенная стагнация. Не так и плохо, если в комплект входил целый Тор для личного пользования.