Поцелуй феи

— Она знает, Лала, что мы не женимся. Ещё как-то позволяет. Вот это, — поведал Рун тихо.

— Ты всё ей рассказал про меня? — чуть разочарованно спросила Лала.

— Нет. Сказал лишь, что не женимся. Что не возьму тебя…  по волшебству. Отпущу потом, и всё. Что у тебя дела есть в нашем мире, а как закончишь их, так и отпущу, развеяв первые два пожеланья третьим.

— Понятно, — вздохнула она. — Не хочется расставаться. Но придётся. Когда-нибудь. Быть может очень скоро. Мне здесь не место, Рун.

— Смотри, воротишься домой, потом жалеть начнёшь, — весело заметил он. — Где ты ещё себе такого жениха сыщешь? И ладного, и смелого. У вас-то нет таких поди. Локотки станешь кусать. Да поздно будет.

— Ох, стану кусать, — согласилась Лала счастливо. — Подобных женихов у нас и правда нету.

Они немного помолчали. Вечерний ветерок дарил прохладу, лаская кожу. Стрижи стремительно летали в вышине. По небу плыло облачко.

— Лала, — позвал Рун.

— Что, милый?

— А ты от кавалеров вашего мира не можешь магию получать из объятий?

— Злая ирония в том, что нет, мой заинька, — с сожалением ответствовала она. — Не знаю почему всё так устроено. Достаточно жестоко. Если замуж выдадут за того, кого полюблю, то ещё ладно. Всё равно буду счастлива с ним. Очень. А если нет? Зачем это богам понадобилось делать с феями объятий? Не ведаю. Лишь от людей мы магию способны черпать. Иного не бывает. Какой-то высший смысл здесь есть наверняка. Но вот какой? Нам не дано постичь. Быть может это нужно, чтоб к людям нас влекло, чтоб дороги вы становились нам, чтобы мы вам помогали. Иль это просто был божественный каприз. Иль шутка. Как тут угадаешь. Никак.

У Руна в животе вдруг недвусмысленно заурчало.

— Ну вот, — развеселилась Лала. — Теперь и твой животик нас разлучить пытается. Урчит, веля идти нам кушать.

— То не живот урчит, — сообщил Рун невинно.

— А что же это?

— Это мурлычет сердце от любви.

Лала рассмеялась звонко:

— Ах вот оно что! Я верю, милый. Наверно так и есть. Но всё-таки пойдём покушаем. Мне тоже хочется уже.

Вскоре они уж сидели все втроём за столом. Еды было много, всякой разной, даже не считая, что всё без мяса, ешь не хочу. Бабушка заварила чай-траву, от которой стоял душистый аромат. На центральном месте стола возвышалась красивая расписная квадратная посудинка с лежащими в ней рядками тортолетками. Бабуля смотрела на них с благоговением, всё не могла поверить.

— Сам барон! Сам барон! — приговаривала она. — А тарелка-то какая! Да с крышкой. Наверное надо вернуть её барону-то. Дорогая небось.

— И как ты себе это представляешь, бабуль? — поинтересовался Рун. — Думаешь, барон сидит, выглядывая в оконце, и причитает: «ах где же эта баба Ида, почему не несёт мою тарелку»?

— Слугам отдать, — предложила старушка.

— Они скорее всего не поймут, чего ты от них хочешь. Ещё погонят палкой ненароком.

Бабушка вздохнула.

— Не переживайте, бабушка Ида, — приободрила её Лала. — Это подарок. Сладости скушаются, а он останется на память. Всегда можно будет показать гостям, похвалиться. И сами вспомните не раз, как на глаза вам попадётся. Я думаю, это значимая часть подарка. Раз он вам важен, то и память о нём важна. Барон умён.

— Сам барон! — покачала головой старушка, не переставая изумляться. — Почётно. Как почётно!

— Когда же вы их отведаете наконец? — спросила Лала с вежливой улыбкой. — Я думаю, они долго не хранятся. Вкус станет хуже. Скушайте их. Я жду, понравится вам или нет. Они чудесные.

— Ну, можно и попробовать уже, — кивнул Рун. — Наверное надо разделить. Три рядка. Как раз каждому по шесть штук.

— Рун, мне не нужно шесть, — мягко посмотрела на него Лала. — Мне две только. И то будет много. Обкушаюсь.

— Завтра доешь.

— Не надо, милый. Сегодня лучше сами скушайте. Мне будет приятно. Пожалуйста! Я столько яств удивительных отведала в замке. А это вам.

— Ну ладно, — сдался Рун.

Он осторожно взял один шарик, осмотрел его с интересом, отправил в рот. Разжевал. На его лице немедленно проявилось бесконечное радостное удивление.

— Боже ты мой! — произнёс он. — Я думал, нет ничего вкуснее пряников на древесном сахарном сиропе. Но пряники и близко не стояли вот с этим!

Бабушка тоже протянула руку за одним шариком. Попробовала.

— Амброзия, — пробормотала она растроганно. — Божественная пища! А знатные едят такое каждый день?

— Не каждый, думаю, — поведала Лала. — Знаете, это блюдо достойно королевского стола. Я точно говорю. Вот если бы в нашей стране у короля подобный десерт подали. Он восхитился бы. И вся его семья.

— Надо же, — только и смогла выговорить бабуля.

Лала на мгновение задумалась, не воспользоваться ли ложкой, но всё же решила делать как все, поднесла тортолетку к ротику пальчиками, откусила половинку.

— Немножечко растаяло уже, — сообщила она довольно. — Должно быть твёрже, когда остывшее. Но всё равно чудесно.

Рун взял ещё два шарика, отправил в рот сразу оба.