Поцелуй феи

Не прошло и нескольких минут, как Лала с Руном вышли из дверей храма. На улице никого не было, лишь вдалеке шла женщина с корзинкой, да двое мальчишек прутиком гнали свинью. Лала вздохнула:

— Ох, Рун, до сих пор не могу в себя до конца прийти. Очень необычно себя чувствую. Удивительно. Отец Геон редким даром обладает. Даже у нас в мире таких как он единицы. Кто не магией, а связью с небом чудесное творит.

— Снялось проклятье? — спросил Рун. В голосе его одновременно слышались нотки и надежды, и страха.

— Нет, мой хороший. Кажется нет, — покачала головой Лала. — Домой придём, попробую уйти в свой мир. На всякий случай. Но думаю, не выйдет. Я, Рун, могу сначала мысленно волшебство представить, и если оно должно получиться, я это чувствую. Но тут…  ничего. Ощущаю лишь пустоту. Значит не выйдет. Есть шанс, что ошибаюсь. Но махонький.

— Но всё же существует вероятность, пусть небольшая, что уйдёшь? Сегодня.

— Совсем крохотная, любовь моя, — ласково ответствовала Лала. — Ты хочешь, чтоб ушла, иль чтоб осталась?

— И то, и то, — признался Рун с сожалением. — Хочу тебе помочь. Но расставаться страх как не охота. Но я готов к этому. Пойдём домой, родная.

— Пойдём.

Лала воспарила, оторвав ножки от земли. Рун взял её за руку. Не торопясь они отправились в сторону своей избы.

— Ты меня удивила сегодня, Лала, — заметил Рун.

— И чем же, дорогой?

— Так уверенно со старцами себя вела. Раз, и выставила всех.

— Рун, милый, для меня они такие же люди, как и всё прочие. Нет разницы, — объяснила Лала. — Они тоже пришли на фею подивиться. Оправдывая это мыслью мне помочь. Когда речь идёт о феях, все люди становятся как дети. Почти все. Даже святые старцы. Ты видел как они подрались? Натурально дети.

— Такого я ещё не видывал доселе. Чтобы святые старцы разодрались, — поведал Рун.

— Я тоже, если честно, — разулыбалась Лала. — Так и стоит перед глазами, как они за бороды друг дружку таскают. Вот расскажу дома об этом происшествии. Изумляться будут. Может, конечно, это было чуточку невежливо с моей стороны…  попросить их удалиться. Но мне бы было очень неуютно обряду подвергаться под взором пристальным целой толпы мужей учёных. Надеюсь, они всё же не в обиде.

— Когда ты им даровала светящиеся камни? Они будут в восторге, Лала. Ещё одна святыня теперь у них.

Лала вдруг остановилась. Рун обернулся, с недоумением посмотрев на неё. Она ответила ему робким жалостливым взглядом:

— Рун, ты не будешь меня…  штрафовать?

— За камни? — усмехнулся он.

— За них. Фея не может быть неблагодарной. Отец Геон что-то больше для меня сделал. Что-то значимое. Я должна была отплатить ему.

Личико её было чуть испуганным и грустным, ожидая его ответа, как приговора.

— Лала, ну что ты, — очень мягко произнёс Рун. — У нас же уговор. При крайней необходимости тебе колдовать можно. Эту необходимость я признаю крайней. Раз не могла быть неблагодарной, значит так тому и быть. Я тебе верю.

— Спасибо, — расцвела Лала обрадованной улыбкой.

Они продолжили путь.

— Ты прям меня за злодея какого-то держишь, невеста моя ненаглядная, — с шутливой обидой попенял Рун. — За дело я тебя оштрафую, тут не сомневайся. Но я не ищу повода тебя штрафовать. Всё должно быть по справедливости. Если будет справедливым взять с тебя лишнюю жертву. Я возьму. Уж прости. Тут справедливо будет её не взять. А вообще, ты рисковая. Сначала колдуешь, потом спрашиваешь, оштрафую или нет.

— Рун, я бы всё равно наколдовала, даже если бы ты сказал, что точно оштрафуешь. Я не могла иначе, пойми же, — промолвила Лала. — Между прочим, ты бы мог закрыть глаза или отвернуться, когда я колдовала. Тогда это было бы не при тебе и не для тебя.

— Тоже верно, — признал Рун. — Лала, а почему моё слово главнее твоего? Ты можешь настаивать на том, что это была крайняя необходимость, если я требую штрафа. Вот и всё.

— Нет, мой заинька, так не выйдет, — добродушно возразила Лала. — Нас только двое, кто же нас рассудит, коли мы заспорим? Не в суд же обращаться. Кто-то один должен принимать решения. Ты мужчина, правильно это делать тебе. Я тебе доверяю, Рун.

— Хитра! — подивился он с усмешкой.

— И чем же это, мой дорогой? — весело посмотрела на него Лала.

— А тем. Если самой определять, кто прав, надо по совести сие делать. А Рун знаешь что пожалеет.

— Ты умный, Рун, — похвалила Лала с улыбкой. — Сам раскрыл ещё один девичий секретик. Только ты не понимаешь, что это не из выгоды делается. Это же очень приятно. Я вверяю себя своему рыцарю, он трепетно заботится обо мне и моих чувствах, уступает мне, как галантный кавалер. Это и есть романтика.

— Какая-то невыгодная романтика. Для кавалера, — с юмором посетовал Рун.

— Очень выгодная, — не согласилась Лала. — Ты же счастлив со мной. Я вижу, я знаю. Я чувствую. Не в жертвах счастье, милый. Счастье вот в этом…  хорошем, что между нами.

Рун вздохнул.

— Может и так, — кивнул он задумчиво. — Но знаешь, с жертвами я бы посчастливее был всё же.

— Не переживай, любовь моя, я тебя как-нибудь утешу, — Лала одарила его взглядом, полным нежного очарования.