Поцелуй феи

— Работы всегда хватает, — поведала бабуля. — Просто теперь можно другое делать, до чего рученьки не доходили. Шерсть попрясть Шашину и лён. В лес сходить, ягодок насушить да травок душистых, чаёк-то зимой приятно будет попить. Постираться, заштопать одежонку. Убраться в дому. А то у нас вон как красиво стало, надо чистоту блюсти, чтобы не пачкать ничего. Перебрать в погребе что осталось. Почистить у курочек. Сыр поставить делать. Хворосту набрать бы, дрова-то жалко почём зря жечь. Палочек найти для колышков в огород. Ещё можно теперь на рынке попробовать продавать что-то, время есть там сидеть, ту же ягодку или грибочки, всё лишняя денежка. В храм сходить тоже надо, давно не заглядывала. Попросить за тебя у неба, помянуть всех своих усопших, помочь чем отцу Таю. Это важно. Да и в огороде, сынок, не всё само делается. Завязи лишние удалить и листики больные, подвязать стебельки. Я только землицей повелеваю, остальное надо рученьками.

— За хворостом-то не ходи хоть, а то вот стыдоба будет, потащишь вязанку, когда внук есть, — попросил Рун. — Я схожу. Давай завтра. Бабуль, скоро Лала посмотрит всё тут у нас, город, замок, и тогда…  не знаю, что будет. Может с ней вместе станем иногда в лес ходить, по ягоду, по грибы. Заниматься-то чем-то надо. Всё равно будем что-то делать.

— Ладно, за хворостом не пойду, — пообещала старушка. Поглядела на Руна с сожалением и вздохнула. — Ох, сынок, без охоты твоей плохо. Раньше и мясо приносил, и рыбу. Можно было менять. Дрова, продукты, нитки…  И другое. Мясо всем надоть. Теперь только за деньги. А денежки лишь начни тратить, ничего и не останется.

— Ну что тут сделаешь? — развёл Рун руками с извиняющимся видом. — При Лале охотиться никак. Она нам взамен вон как много пользы принесла. Мешок муки, тридцать серебра. Это сколько мне зайцев надо поймать, чтобы столько выменять? А ещё дары магические, а ещё изба. Подумаешь, охота.

— Ну да, — признала старушка.

— Если что, трать серебро, чего его беречь. Раз оно взамен моей охоты, — предложил Рун.

— Нет, сынок, пусть лежит, это тебе подъёмные будут после женитьбы. На хозяйство, — не согласилась бабушка.

— Когда она будет-то? Женитьба моя. Мы до неё доживём? — с сомнением молвил Рун.

— Доживу ли я, не знаю, но ты точно доживёшь. Пусть лежат, — твёрдо ответствовала бабуля. — Я всё же надеюсь на рынке поторговать, глядишь медяков наскребём на дрова-то. На нитки. Может и на одежонку.

— Дрова я и сам мог бы нарубить, — заметил Рун.

Бабушка покачала головой, осуждая его ребячество:

— Без лошади, без телеги, одним худым топором. До самой зимы и будешь рубить, внучок.

Рун постоял молча в задумчивости.

— Пойду я, бабуль, со двора ненадолго. Ты, если Лала проснётся, скажи, скоро ворочусь, пусть не беспокоится.

— А куда ты, внучок? — с любопытством уставилась на него старушка.

— Обещал ей кое-что сделать.

— А что?

Рун вздохнул.

— Цветов нарвать, — ответил он нехотя, зная что бабушка не поймёт, и вопросы продолжатся.

— А зачем?

— Ну хочет, чтобы я ей их подарил.

— Они же ничейные, как можно дарить то, что ничьё? Можно помочь собрать. И зачем они ей?

Рун вздохнул снова.

— Ну, у фей так принято. Жених собирает для невесты цветы и дарит. Ей приятно от этого.

Бабушка глядела на него с абсолютным непониманием.

— А цветы-то ей зачем? — спросила она недоумённо.

— Они красивые. Феям нравится получать их от жениха. Не знаю почему, бабуль. Мне главное сделать ей приятное, и всё.

Старушка, кажется, смирилась, что эту тайну бытия ей не постичь.

— Чудные всё же они создания, — подивилась она.

— Ага. Но это очень милая их черта, — кивнул Рун с улыбкой. — Ты только не говори ей, что я за цветами пошёл, ладно? Хочу чтобы неожиданностью для неё стало.

— Не скажу, внучок.

Рун направился к калитке. Вышел на улицу. Вдалеке шла девушка с коромыслом. На лавочке неподалёку сидели два стражника. И боле никого. Рань ещё. Рун прикинул, что на другом конце деревни прямо за ней есть местечко, где всегда растут яркие крупные оранжевые цветы, и ещё синенькие пушистые небольшие, решил, стоит пойти туда. Не сильно приятно будет возвращаться через всю деревню с цветами, все заметят, станут гадать, зачем да для чего. Но альтернативой были лишь мелкие полевые цветочки на лужках поблизости или блуждание по прилеску в поисках цветущих полян. Небо наполовину затягивали облака, дул относительно сильный ветер. Петухи кричали задорно задперёд то тут то там, возвещая о начале нового дня. Откуда-то доносилось беспокойное похрюкивание свиньи. Пёстрый кот неторопливо вышагивал вдоль ограды. Как всегда весело пели и шумно чирикали пичужки. Пахло дымом. Вроде почти и не души, а жизнь кипит вокруг. Рун поравнялся со стражниками, чуть поклонился им, один из них поднялся.

— Куда собрался? — поинтересовался он миролюбиво сквозь зевоту.

— Дело есть, скоро вернусь, — объяснил Рун, приостановившись.

— Как фея?

— Всё хорошо.

— Ну ладно.

Стражник снова сел. Рун посмотрел на обоих стражников, в раздумьях.

— Мы… Лала сегодня к барону поедет. На весь день, я так подозреваю. Вам наверное можно отдохнуть, некого охранять будет до вечера.