Поцелуй феи

Стражник снова зевнул неторопливо.

— Наше дело выполнять приказы, парень. Нам за это платят, — поведал он спокойно. — Если не будет здесь дел, значит найдутся где-то ещё. Отдыха нам всё равно не дадут. Так уж лучше здесь. И потом, не все же знают, что фея отлучится, вдруг кто полезет к вам в дом. Это её дом. Охранять велено, значит и будем. Гнать народ, чтоб не ошивался поблизости.

— Спасибо, — очень искренне поблагодарил его Рун.

Стражник кивнул. Рун продолжил путь. Он шёл, погруженный в свои мечтания. Настроение было хорошее. С Лалой всегда так, всегда светло на сердце. Знал, что она порадуется, когда получит цветы. И будут ласковые слова, и приветливые улыбки, и конечно объятья, куда ж без этого. Много-много объятий. Если карета рано не приедет. И радовался, что их будет много. Счастье испытывал. Даже перспектива ехать к барону нисколько не омрачала. В замке Рун бывал, пусть и достаточно редко, там дядя — и служит, и живёт. Самый ближайший родственник как-никак, почти одна семья, он помогает им с бабушкой, они чем могут ему. Но замок большой, родню слуг пускают лишь в места для слуг. Покоев баронских Руну видеть не доводилось. То есть вроде бы и нельзя сказать, что он не был в замке, и не скажешь, что прям бывал, в том смысле, который вкладывают в сие «бывать» аристократы. Был в периметре замка, за стенами, за воротами, в крыле для слуг. Вот и всё. Стать гостем барона…  многие из деревенских ошалели бы от восторга, случись с ними подобное. Гордиться бы начали. Но чем тут гордиться? Только чтоб нос задирать перед односельчанами? Когда тебя никто не любит, всем всё равно, насколько задран твой нос. Рун точно понимал, что в замке он не нужен, нежелаем, его будут терпеть. А заставлять терпеть правителя простому крестьянину…  чему уж тут восторгаться-то? Но и горевать не о чем, потому что есть Лала. Милая и славная. Неважно где ты, когда ты с ней. Важно что с ней. От этого так хорошо. Что улыбаешься против своей воли. Лишь вспомнишь её весёлое личико, добрый приветливый приязненный взгляд её дивных глаз. Вот же напасть, почему так приятно быть в её компании? Тянется душа к ней, и всё тут. Интересно, причиной сей тяги то, что она девушка, или что фея? Как ни крути, определённо первое. Это Рун чётко осознал. Будь на её месте волшебник, мужик-фей, много ли отрады для сердца находиться подле него? Ноль. Станет ли оно взволнованно и счастливо трепетать? Как бы не так. С чего бы? Просто фея — наиболее девушка из всех девиц в мире, самая милая, самая добрая, самая очаровательная, переполненная женственностью, изяществом и любовью ко всему на свете. Или это лишь ему кажется, потому что она ему нравится? Не важно. Суть в том, что она девушка, самая славная для него. Но конечно с феей душе намного спокойней, не предаст и не обманет, можно в ней не сомневаться, можно ей полностью доверять даже самое сокровенное, а это и есть истинная близость. Которая труднодостижима меж неродными людьми, для достижения которой с простыми смертными нужна любовь, дабы довериться сначала из чувств, отбросив всякую осторожность. С феей этого не надо, она доверчива в силу своей природы, а ей не доверять глупо, она практически богиня доброты. Вот и выходит, что с феей истинная дружба для парня будет очень похожа на любовь. Довольно забавное открытие. Тогда тому, кто раньше не влюблялся, как разобрать, влюблён он в фею или просто дружит? Она утверждает, что он не влюблён. Но если счастлив с ней всё время, если хочется всё время её видеть, хочется обнимать, все мысли только о ней? Хочется всегда быть вместе. Что же тогда такое любовь, если это не то? Играет ли он роль жениха, притворяясь нежным, или притворяется играющим роль жениха, позволяя своим истинным чувствам проливаться на неё в ласковых словах и объятьях? Он-то точно не играет, ласков потому что испытывает это к ней. Она вроде тоже. Где граница между дружбой и любовью в таких условиях? По идее дружба с девушкой должна предполагать дистанцию, а тут её нет. Совсем. Впрочем, всё это не важно. Важно, что он скоро вернётся к ней, подарит цветы, она обрадуется, обязательно, счастлива станет, они обнимутся. И потом целый день будут вместе. И ещё много-много дней судя по всему.

В мечтаниях о Лале Рун разулыбался своим мыслям.

— О, какие люди! — услышал он вдруг знакомый не самый приятный голос позади.

Он повернул голову на ходу. Его неприятные ожидания оправдались. Это был сын деревенского главы, первейший его недруг, Фиор.

— Здорово, Рун, — с усмешкой сказал Фиор. — Постой. Поговорить надо.

Рун остановился.

— Чего тебе? — спросил он сухо.

— Ну…  — Фиор задумался, подбирая слова. — Хотел сказать…  мы уже не дети. Давай забудем старые обиды. Глупо это всё. Чего ж нам всю жизнь держать зло друг на друга из-за ребяческой ссоры? Ты меня… отделал-то неслабо тогда. Сёстры…  боялись на меня смотреть в те дни, страшно им становилось, как у меня рожа распухла. Плакали даже.

— Как будто меня не отделали. Ты это затеял. И ты не один на один был, с дружками.