Поцелуй феи

— Я же с тобой не на рыцарский поединок шёл. А проучить. Какой смысл мне был это делать один на один, если физически ты был крепче? — подивился Фиор с искренним недоумением. — У тебя не было таких дружков. Поэтому ты был слаб. Но не хотел понимать своё место. Ты, Рун…  слишком прямолинейно мыслишь. Дело не в том, кто прав или нет. А в том, кто сильнее. Мы же подчиняемся господам, потому что мы крестьяне. Каждый должен знать своё место. Но это всё дела прошлых дней. Давай забудем. Я такого не ожидал, но ты высоко поднялся. Возвысился над всеми нами. Недостижимо. Ты теперь гораздо выше, я это признаю. И принимаю. Потому что я здравомыслящий. Поэтому смиренно прошу снизойти и простить, ей богу, глупые детские обиды. Повздорили, с кем не бывает? Зол был на тебя, помстил малость потом. Но уже давно перестал. Ты же знаешь. Так что скажешь? Забудем былое? Я-то уж и забыл, оставил в далёком прошлом, а ты кажется нет. Давай, прости, друг, малы мы были, в ребяческом гневе чего не сделаешь.

Здравое зерно в его словах как будто имелось. Рун никогда не задумывался, что можно взять и помириться с главным недругом. Даже в голову не приходило. Просто так не бывает. И потом человек-то довольно подлый. И себялюбивый. От таких лучше держатся на расстоянии. С другой стороны, ведь и правда были детьми. Оба выросли. Оба изменились так или иначе. Разумно, живя в одной деревне, хотя бы не враждовать. Иллюзий питать насчёт предложения этой якобы дружбы не стоило, это всё из-за Лалы, уйдёт она когда-нибудь домой, и снова станешь для таких людей пустым местом. Но и негатив испытывать к нему вряд ли есть смысл. Кто он такой, чтоб придавать ему столько значения, пусть и отрицательного?

— Я в общем-то не держу на тебя зла, — спокойно признался Рун. Его равнодушный тон подразумевал нечто вроде «мне, собственно, нету до тебя никакого дела». Вежливые люди не всё доносят словами. Но тон такая вещь, которую можно и не заметить, и не понять, и проигнорировать при желании.

— Вот это дело! Спасибо, друг! — одобрительно похвалил его Фиор. — Тогда пойдём, отметим окончание нашей ссоры. В таверну. Я угощаю. Дела есть, но я отложу ради такого. Я же женюсь, брат! Представляешь!? Уже осенью. Давай отметим и это. Невеста — красотка, из другой деревни, достойная семья, достойное приданое. Другая жизнь начнётся. Совсем. Прощай свобода и вольная воля. Я через год дитё своё уж буду нянчить. Можешь ты себе такое вообразить?! Я пока нет. Выпьем за это доброго вина. Чтоб сын родился, здоровым и крепким.

— Я не пью вина, — вежливо отказался Рун.

— Да я же тебе не ту мочу предлагаю, что местная рвань употребляет, — стал убеждать его Фиор. — Лучшего вина поставлю. Денежки-то водятся, мне не жалко.

— Я никакого вина не пью, — ответил Рун.

— Не любишь? — удивился Фиор. — Ну поставлю тебе эля. Или пива. Или даже ром заморский. А ещё есть брага. И даже алхимическая жидкость, «спирт» зовётся — забористая шутка, один местный муж учёный делает да продаёт, четверть кружки гарантированно с ног валит, почти любого.

— Я не пью ничего такого, от чего хмелеют, — объяснил Рун, с сожалением понимая, что разговор может и затянуться. — Не пробовал, и не собираюсь.

— Ты что, не мужик что ли? — с непониманием посмотрел на него Фиор.

— Ну, если быть мужиком означает валяться под оградой в своей рвоте, я лучше в юношах побуду.

Фиор покачал головой озадаченно:

— Странный ты. Все пьют. Думаешь ты умнее всех?

— Ну, поди поумнее тех, кто в рвоте под оградами лежит, — упёрся на своём Рун.

— Под оградами валяются только самые неудачники. Чего себя с ними сравнивать?

— У моего дедушки брат не был неудачником, — поведал Рун. — Жил богато. Хорошо очень. Но как-то запил. И всю жизнь потом боролся с тягой к вину. Сколько раз семью чуть по миру не пускал. Сколько раз с ним случалось дурное. Дедушка мне о нём рассказывал. Так и помер в конце концов. Уснул в сугробе зимой. После стал кровью кашлять…  и всё. Дедушка мне признавался, у него и самого был период, когда он почти каждый день к кружке прикладывался. Кое-как переборол. Я не пробовал ни разу, мне и не хочется. Я не знаю, что это, поэтому не могу хотеть. Поэтому свободен от тяги, от желания. Я свободен. Главное не попробовать ни разу, и так и останусь свободен. Навсегда. Я желаю, чтобы твой будущий сын крепким и здоровым уродился. Но пить за это не стану. Извини.

— Да уж, — промолвил Фиор с задумчивым удивлением. — Не зря говорят, что ты с причудами. Я с тобой помириться хотел. От души, по-человечески. А ты вот так? Пойдём выпьем, кому говорят, хватит дурака валять. А иначе мы с тобой во врагах так и останемся. Я тебе не прощу, что ты за моё дитя отказался со мной выпить.

— Нет, — твёрдо сказал Рун, окончательно потеряв к собеседнику интерес.