Поцелуй феи

Одет он был простенько, в рубаху да холщёвые штаны, но ладные, без прорех и заплат.

— Ой, спина моя, спина, — жалостливо проговорил Рун, не придумав, как ответить.

— Что, помочь тебе донести? — не предложил, а скорее поинтересовался парень.

— Помоги, соколик, — живо отозвался Рун.

— Ой, наконец-то! — безмерно обрадовалась Лала, воссияв. — Всё же мир не без добрых людей. Просто походочка у тебя видимо была не, котик.

Рун сбросил вязанку. Парень тут же взвалил её на себя.

— Куда идти-то?

— Знаешь где постоялый двор с гусем? Вот туда, я в той стороне живу, сынок, — объяснил Рун.

— Понятно. Через дворы пойдём, так короче выйдет, — заявил парень.

Он сразу свернул в проулок. Зашагал довольно быстро. Рун засеменил следом.

— Вот спасибо, добрый молодец, — чистосердечно выразил признательность он, испытывая огромное облегчение от того, что всё вот-вот закончится.

— Да не за что, уж поверь мне, — спокойно молвил парень.

Вскоре они оказались совсем в безлюдном месте, в узеньком просвете меж домов. Парень прибавил шаг. И ещё, и ещё, идя всё быстрее и быстрее. Рун как не старался поспешать, семеня за ним, начал отставать.

— Больно уж шибко ты идёшь. Я же тебя не догоню, сынок, — посетовал он.

Парень остановился.

— Так я на это и рассчитываю, дедушка, — сказал он очень искренне, обернувшись. А затем пустился бегом наутёк, со всех ног.

— Куда же ты, сынок? — позвал Рун, затрясшись от смеха.

Но парня и след простыл, свернул за угол, и исчез. Рун, чуть не падая со смеху, повернулся к Лале. Зрелище, открывшееся ему, было очень живописным. Глазки у неё округлённые, ротик открыт, а на личике глубокое потрясённое изумление.

— Он что, тебя ограбил? — проговорила она оторопело, словно не в силах поверить в произошедшее.

— Ну, вроде того, — продолжая хихикать безудержно, кивнул Рун. — Помог так помог. Избавил от ноши.

— Боже мой! — покачала головой Лала в растерянности. — Я даже представить себе такого не могла!

— Ну вот, теперь будешь представлять.

— Рун, почему ты смеёшься? — с непониманием и даже как будто слегка с укором спросила Лала.

— Потому что это смешно, — признался он. — Я, если честно, тоже не ожидал. Чего мне горевать, я же не настоящий дед, и не собирал этот хворост. Был бы настоящий, как тот, что монетку потерял, наверное и расплакался бы. А так…  Он в общем-то действительно помог. Не придётся боле с вязанкой расхаживать.

— Это очень плохой поступок, Рун. Очень-очень, — грустно молвила Лала. — Он же не знал, что ты не настоящий старичок. Я тоже думаю, что настоящий расплакался бы горько. Столько трудов, столько времени и усилий. И даже то малое, полученное так тяжело, отняли. Это была проверка, Рун. Чем бы она не закончилась, я должна воздать по заслугам. Так полагается.

— Солнышко моё, ты расстроишься очень, если примешься его наказывать, — став серьёзным, мягко поделился мыслью Рун. — Бог с ним. Так вышло, что волей случая он не сделал настоящего зла. Просто не прошёл твою проверку. Сам себя наказал, мог бы получить дар чудесный, а не получит ничего. Это уже наказание. День такой замечательный сегодня, ты накажешь его, будешь переживать. Не стоит он того.

— Я его накажу как-нибудь не очень сурово, чтобы не сильно переживать, — возразила Лала. — Но получить то, что заслужил, он должен. Тогда это всё было не зря, тогда ты вязаночку столько носил не зря. Обнимешь меня, мне и полегчает.

— Как пожелаешь, милая. Буду обнимать сколько нужно. Хоть весь день, — ласково пообещал Рун.

— Спасибо, мой хороший. Это всё равно очень почётно. Для феи. У нас, может, каждая мечтает, чтобы нечто подобное с ней произошло. Встретить человека, дать ему выбрать между добром и злом, и воздать по заслугам. В ваши сказки сей случай конечно не войдёт. После того, что приключилось. А у нас, когда я вернусь и расскажу…  наверное станет историей, интересной многим. Кажется, я придумала награду для этого грабителя.

Лала взмахнула ручкой, осветившейся ярким синим светом. Через мгновение тот потух, а она стала ещё печальнее. Рун шагнул к ней и обнял.

— Кудесница ты моя златовласая, — нежно улыбнулся он.

Лала вздохнула.

— Какой всё-таки странный у вас мир. И дурное и хорошее вперемешку.

— Не было бы дурного, никто бы не ценил хорошее, — тихо заметил Рун.

— Я в этом совсем не уверена, — грустно возразила Лала. — У нас мало дурного, а хорошее всё равно ценится. Хотя может в чём-то ты и прав.

— Что ты ему хоть сделала-то? — полюбопытствовал Рун аккуратно.