Поцелуй льда и снега

Я вздыхаю, слыша голос Вальдура у ворот конюшни. Он и Грета внимательно следят за мной. Я едва могу сделать шаг без их наблюдения. Это, как и все остальное, действует мне на нервы. В то же время я благодарен им за заботу. Кроме них у меня никого нет.

– Как долго ты еще будешь горевать? – спрашивает Вальдур. – И жеребец тоже.

Наконец я нахожу скребницу и поворачиваюсь к Элоре, которая стоит в соседнем стойле.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Не ври мне, – ворчит он. – Знаю, как ты себя чувствуешь. Я тоже потерял женщину, которую любил всем сердцем. Но, в отличие от твоей, моя любимая мертва. Тебе нужно сесть на Элору, взять с собой этого безумного жеребца и отправиться к ней.

– И что потом? – рычу я.

Краем глаза вижу, как он пожимает плечами.

– Верни ее, что же еще? Люди спрашивают о ней. Не тебя, потому что тебя они боятся, а Грете и мне уже весь мозг выели. Мы устали слушать, как по ночам ты бормочешь ее имя во сне.

Со стоном я прислоняюсь плечом к боку Элоры.

– Сколько раз мне нужно объяснять тебе, что я не могу просто пойти и забрать ее? Она помолвлена, черт возьми. С королем! Она, наверное, уже прекрасно устроилась и не думает ни обо мне, ни о тебе, ни об этой деревне. Она, скорее всего, уже забыла о нас.

Вальдур фыркает.

– Это работает?

– Что работает? – переспрашиваю я.

– Лгать себе.

Я так крепко стискиваю зубы, что они скрепят, но не могу придумать ответ.

– Я понимаю, это будет нелегко, – примирительным тоном говорит Вальдур, – но я тебя не понимаю. Если бы у меня был шанс вернуть Юринну, я бы перешел все границы, заключил бы любую сделку и нарушил бы каждую клятву. Потому что я любил ее и до сих пор люблю. Я бы не колебался. Каждый день без нее – потерянный день, но у тебя есть шанс вернуть свою любовь. Тебе нужно только быть достаточно смелым, чтобы попробовать.

Смелым. Давина хотела быть смелой и начать новую жизнь. Она не хотела быть с Эсмондом и отправляться к королевскому двору.

– Я не имею права идти к ней, – хрипло говорю я. – Она принадлежит другому.

– Она никому не принадлежит, – возражает Вальдур. – Давина доказала мне, что она очень хорошо умеет выбирать за себя. Почему бы тебе не предоставить ей самой решать?

Потому что это все бы изменило. Потому что она принцесса. Потому что я никогда не смогу ей предложить столько же, сколько король. Потому что это сломает нам обоим жизни. Потому что в худшем случае это может означать нашу смерть.

Обо всем этом и о многом другом я думал вечер за вечером, когда вспоминал о ее улыбке и темно-синих глазах, грозящих потопить меня в своей глубине. Все эти причины имеют смысл; даже одной из них было бы достаточно, чтобы удержать меня от того, чтобы поехать к ней и умолять на коленях вернуться ко мне.

Но против доводов Вальдура все эти причины бессильны. Он навсегда потерял свою любовь. Мне же нужно лишь протянуть руку и хотя бы попытаться вернуть свою. Но я противлюсь этому, тогда как он отказался бы от всего, чтобы Юринна была рядом с ним.

Я дурак!

– Принеси мне вон то седло, – приказываю я ему, резким движением указывая в другую сторону конюшни. – И скажи остальным, что меня не будет несколько дней.

Вальдур вздыхает.

– Ты, наконец, обретаешь здравый смысл, мужик.

Я надеваю на Элору уздечку.

– Это не значит, что я верну ее, – уточняю я. – Но я хочу убедиться, что с ней все в порядке. Что она… справляется. Если у нее все в порядке, я не буду ее спрашивать. Но… если она… не забыла меня…

Мои пальцы дрожат, и мне требуется несколько попыток, чтобы застегнуть последнюю застежку.

– Тогда я спрошу ее, не хочет ли она вернуться со мной. Решение за ней.

Вальдур подает мне седло Элоры.

– Мы ждем вас. И возьми с собой этого проклятого жеребца, иначе он умрет здесь с голоду, потому что никто не осмелится приблизиться к нему.

Я чувствую улыбку на своих губах.

– Я все равно собирался отвести его обратно к Давине. Он принадлежит ей.

– Лучше привези ее сюда, – говорит Вальдур. – Нам всем это выгодно. Она всем нравится. И ты бы наконец перестал убивать всех взглядом. Ты был гораздо спокойнее, когда она была здесь.

Он кладет мне руку на плечо.

– Она хорошо на тебя влияет.

– Я знаю, – бормочу я. – Но не могу измениться. Не могу предать своего друга и короля, но также не могу отказаться от Давины. Я посмотрю, как она, когда доберусь до двора. Я должен прибыть туда завтра утром, если буду ехать всю ночь.

– Мы ожидаем, что ты вернешься с Давиной, – говорит Вальдур, будто ему все равно, в каком затруднительном положении я нахожусь.

Я же, напротив, оказался меж двух огней и не знаю, что выбрать. Моего друга, которого я когда-то любил как брата, которого у меня никогда не было? Или девушку, о которой я почти ничего не знаю, но которая украла мое сердце и упорно не хочет его отдавать?

Глава 25 Давина

Первые несколько дней я прячусь в своей комнате и пускаю только Линнет и Кларис. Последняя составляет мне компанию, когда я больше не могу выносить беспечность Линнет. Она не задает никаких вопросов и не боится взять меня за руку, когда я снова пялюсь в пустоту.