Поцелуй льда и снега

– Почему бы тебе не съездить? Я имею в виду, что ты могла бы поехать в Браннвин и провести время в городе, когда начнешь сходить с ума от скуки, – я заставляю себя улыбнуться. – А теперь Гембрант снова с тобой. Тебе не придется ездить на незнакомой лошади. Он скучал по тебе. Он был невыносим, потому что тебя не было рядом.

И не только он. Я заметил, что жители деревни избегали меня, потому что я выходил из себя по любой мелочи. Улыбка Давины становится шире, более искренней.

– Спасибо, что взял его с собой, но… – На мгновение ее взгляд скользит по мне, затем она снова смотрит в окно. – Тебе следовало оставить его в Бразании. У меня не будет возможности покинуть двор.

– Почему? Ты не пленница, но…

Я прерываюсь, потому что мне невыносимо говорить правду. Невеста короля. Будущая королева. Все должны на нее посмотреть. Все должны хоть раз в жизни увидеть ее улыбку.

– Я не могу выйти, – бормочет она, обнимая руками колени. – Небольшая вылазка в розарий сегодня уже довела меня до предела. – Выражение ее лица мрачнеет. – Ты знаешь, что Эсмонд… – Она неуверенно смотрит на меня. – Что здесь, в замке, есть женщины, которые…

– …его любовницы? – помогаю я ей. – Да. Ты с ними встречалась?

Она жует нижнюю губу.

– Сколько их?

Я уклончиво пожимаю плечами.

– Это… нормально?

– Что ты имеешь в виду?

Она ерзает на месте, будто ей нужно подобрать правильные слова.

– Что у него есть любовницы и что он, возможно, оставит их и после свадьбы. У моего отца никогда их не было – или, по крайней мере, я об этом не знаю. Никогда не слышала, чтобы кто-то так открыто заявлял о таком… Конечно, при фрискийском дворе тоже есть тайные любовные связи, но нет… любовниц. И никаких незаконнорожденных детей, резвящихся в розовом саду.

– Ах, значит, ты с ними уже тоже столкнулась, – бормочу я.

– Дети ничего не могут с этим поделать, но матери… – Она кривит рот. – Они обращались со мной так, будто это я должна перед ними преклоняться. Будто я стою не больше, чем грязь под их ботинками. Разрушительница их идеального мира. – Она решительно качает головой. – Я не просила выдавать меня замуж за Эсмонда, но надеялась, что он будет относиться ко мне с той нежностью, о которой писал. Что он хотя бы сможет заставить меня чувствовать, что мне здесь рады и это мой дом. – Она прислоняется лбом к оконному стеклу. – Но я пленница.

Как бы мне хотелось встать, крепко обнять ее и дать поддержку, в которой она сейчас нуждается. Но я должен помнить, где мое место: не рядом, а за ней, как ее рыцаря и защитника, если она позволит. Ни больше, ни меньше.

– Не знаю, как с этим обстоит дело в других странах, – признаюсь я, – но у отца Эсмонда тоже были любовницы. Так что для людей здесь это совершенно нормально. Тем не менее у тебя должен быть более высокий статус, чем у любой из них. Я передам Эсмонду, чтобы он обратился к совести своих любовниц.

– Нет, – быстро говорит она. – Я не… это имела в виду. У меня нет чувств к Эсмонду. Так что мне все равно, если и со сколькими женщинами он занимается… без разницы чем, лишь бы он не трогал меня. Я не прошу их пресмыкаться передо мной, но хочу уважения, которого заслуживаю, если уж мне придется с ними жить под одной крышей.

Мне трудно и дальше ее внимательно слушать. Ей нет дела до Эсмонда. С моей души падает огромный камень.

Движением подбородка она указывает на стопку писем на столе.

– Я попросила родителей разорвать помолвку и забрать меня домой.

Камня больше нет, но теперь страх вонзает свои ледяные когти в мое сердце. Она возвращается во Фриску.

Возвращается на родину. Так далеко, что я никогда больше ее не увижу.

– Я не могу, – говорит Давина, когда я не могу выдавить из себя ни звука, – выйти замуж за человека, к которому у меня нет абсолютно никаких чувств. Даже дружеских. И я никогда не смогу отдать свое сердце нескольким людям, как это делает Эсмонд. Не знаю, любит ли он своих любовниц, но они достаточно важны ему, чтобы им было позволено здесь жить.

– Я бы тоже не смог, – хрипло признаюсь я.

Между нами столько всего, но никто из нас не осмеливается произнести и слова вслух.

– Мой отец против этого, – наконец говорит Давина. – Против расторжения помолвки, я имею в виду. Он хочет, чтобы я терпела и извлекла из этого максимум пользы.

– Почему? – спрашиваю я.

Она кладет подбородок на колени.

– Фриске нужен союз с Огненным королевством, и наоборот. Я – цена этого союза. Объединение двух королевских династий должно продемонстрировать единую силу в борьбе с земельцами. Те еще не заходили так далеко, чтобы добраться до Фриски, но это лишь вопрос времени. Кажется, вы сражаетесь с ними уже целую вечность.

– Ты не приз, Ви… Эйра.

Она улыбается.

– Можно Ви. Пожалуйста, продолжай называть меня так.

– С удовольствием, когда мы будем наедине.

– Я предложила сражаться самим. – Она вытягивает руку. Маленькие льдинки мерцают на кончиках ее пальцев. – Теперь, когда моя сила пробудилась, я могу быть полезной. И когда земельцы будут побеждены, я смогу…

Ее взгляд на мгновение устремляется ко мне, прежде чем она сжимает кулак, заставив магию исчезнуть.