Поцелуй на прощание (СИ)

- Ты хорошо поешь, - сказал Мэтью, наблюдая за тем, как девушка вновь устраивается у него на коленях. – Меня даже немного… как лучше сказать… за душу взяло.

Наташа только издала сонный смешок и вдруг, сама от себя того не ожидая, тихо попросила:

- Мэтью… отнеси меня в спальню…

Если он и удивился, то ничем это не показал.

Она вновь поцеловала его, едва он бережно опустил ее на пропахшую чем-то пряным постель. Но на этот раз он отстранился первым.

- Natalie, - проговорил Канада с явным усилием, крепко, но не причиняя боли, сжимая плечи девушки, - я не хочу, чтобы ты думала, что должна мне что-то или…

- Нет, конечно нет, - Беларусь не удержалась от смешка. – Это не отдача долгов. Это не попытка влиять на тебя. Это…

- Это жест отчаяния?

Его глаза за стеклами очков были необычайно серьезными, и Наташа видела в них очертания собственного размытого отражения. Наверное, никого она так не хотела, как Канаду в тот момент. Обнять его, прижаться, стать с ним одним целым, полностью отдаться в его власть и позволить делать с собой что угодно… забыть, просто забыть обо всем хотя бы на одну ночь.

Беларусь устала быть сильной.

- Последней надежды, - шепнула она на ухо Мэтью, приподнимаясь. А затем вновь опустилась на подушки и закрыла глаза.

Она не открывала их, отвечая на его поцелуи, позволяя снять с себя одежду, дрожа и выгибаясь всем телом под его ласками, исступленно вцепляясь в его плечи, когда он толкнулся в нее. Не открыла она глаз, и когда он, шепча что-то на смеси английского и французского, навалился на нее всем телом, обжигающе горячий, и коротко, как-то смазано поцеловал в шею, в подбородок, в губы. Только шепнула что-то в ответ на его бессвязную речь, когда он лег на кровать рядом с ней и, нашарив одеяло, укрыл их обоих, а затем провалилась в сон, как в омут. Беларусь не открывала глаз вплоть до того момента, как яркие лучи утреннего солнца прорвались в щель между плотно задернутыми шторами и упали на ее лицо, а с нижнего этажа послышался громкий и назойливый стук в дверь.

========== Глава 24 ==========

Беларусь рывком поднялась от постели, так, что закружилась голова. Канады рядом не было, а стук все не утихал.

- Мэтью! – крикнула Наташа на весь дом. – Кто-то пришел!

Молчание было ей ответом, даже стук на секунду стих, чтобы возобновиться потом с утроенной силой. Решив, что Мэтью, должно быть, куда-то отлучился, Наташа замоталась в простыню, как в римскую тогу, и спустилась по винтовой деревянной лестнице на первый этаж, к самой входной двери. Когда она преодолевала последнюю ступеньку, в голову ей пришла гениальная в своей простоте мысль: «Должно быть, это почтальон принес утренние газеты». Поэтому она приоткрыла дверь совсем чуть-чуть, надеясь, что стоящий на пороге человек ее не увидит.

Но, стоило только двери отойти от косяка, незваный гость с силой толкнул ее, разве что не вышиб с ноги. Наташа, не ожидавшая ничего подобного, по инерции отступила на несколько шагов, едва не роняя простынь, и изумленно уставилась на того, кто бесцеремонно распахнул дверь и зашел в дом.

- Э… - Америка, кажется, был удивлен не меньше девушки. – Ты кто?

- Меня зовут Наталья, - Беларусь судорожно вцепилась в край простыни, боясь даже представить, что будет, если та свалится. – А ты… ты Альфред.

При звуке собственного имени Америка оживился. В его глазах мелькнула еле заметная искра узнавания.

- Наталья, Наталья… - забормотал он, напряженно щурясь, и вдруг торжествующе воскликнул. – А! Так ты младшая сестра России? Я помню тебя! И ты меня тоже, так?

«Тебя забудешь», - подумала Наташа.

- Мое имя Беларусь.

- Круто, - восхитился Альфред, швыряя в угол прихожей тяжелые ботинки и бросая прямо на пол мокрую от растаявших снежинок куртку. – А где Мэтт?

Девушка замялась.

- Я не зна…

- Я здесь, - послышался у нее за спиной голос Канады.

Вспыхнув то ли от радости, то ли от чего-то еще, чему она затруднялась дать название, Наташа обернулась. Мэтью стоял посреди коридора в одних трусах, и с его мокрых волос капала вода. Мысленно Беларусь обругала себя за недогадливость. «Ну конечно, он никуда не уходил, а просто был в душе, поэтому и не слышал стук».

- Альфред, - устало проговорил Канада, отбрасывая со лба слипшиеся от воды пряди, - я так давно просил тебя предупреждать, если ты собираешься прийти.

- Я же не знал, что ты тут с девчонкой! – возмутился Америка. – Хотел сделать сюрприз…

Он обиженно надулся, совсем как ребенок, у которого отобрали конфету, и Беларусь невольно усмехнулась. Сложно было представить, что этого большого ребенка, по недоразумению оказавшегося одной из сильнейших держав мира, она сама, Ваня и весь Союз считали опаснейшим и злейшим из своих врагов.

Канада только вздохнул, взглянув на брата, и обратил свое внимание к Наташе.

- Может быть, ты оденешься?

- Да… - она некстати вспомнила, что стоит посреди коридора в одной простыне, которая вот-вот соскользнет с груди. – Я сейчас…

Чувствуя, как начинают гореть щеки, девушка стремглав помчалась наверх.