Читаем Поцелуй под омелой полностью

Во-вторых, очень странно, что этот парень начинает тебя ревновать: но, может быть, он сидит дома, ему скучно, и ему обидно, что ты хорошо проводишь время без него? Возможно, тебе стоит убедить его, что ты очень хочешь снова с ним встретиться, когда вы вернетесь домой?

Целую,

Лори.


Глава 19

Понедельник, 11 декабря


– Ты шутишь? – Лори заливалась веселым смехом, попивая глинтвейн. – Они дадут тебе накладной живот, чтобы ты надел его под костюм Санты?

– Да, – важно ответил Патрик и глянул на свой плоский накачанный пресс. – Хотя в какой-то степени я даже рад, что они думают, что мне нужен накладной живот. Боже, чего я только не делаю на этой работе! В канун Рождества буду стоять на главной площади города и размахивать ведром для сбора средств.

Был субботний вечер. Лори и Патрик сидели во «Льве и Единороге», маленьком пабе в десяти минутах ходьбы от коттеджа через заснеженное поле.

Патрик зашел за ней в семь, как раз когда она уже нанесла подводку для глаз и дорабатывала наряд: простое черное платье в обтяжку с длинными рукавами и высоким воротником, к которому она подобрала серебряные браслеты. Она открыла дверь и поняла по лицу Патрика, что он восхищен.

– Привет, – сказал он, целуя ее в щеку. Она вдохнула уже знакомый ей запах лосьона после бритья. – Выглядишь просто шикарно! Жаль, что тебе придется надеть поверх этого еще несколько слоев одежды. Ты видела, что на улице?

Он отошел от двери, и Лори увидела, что с неба большими хлопьями валит снег.

Поддерживая друг друга и оскальзываясь на неровностях, они наконец добрались до паба, и Патрик, найдя дальний столик, освещенный свечами, заказал им глинтвейн. Лори пила горячий напиток и чувствовала, как жизнь возвращается в ее онемевшие от холода пальцы. Паб был полон, посетители толпились у бара, над которым мигали гирлянды, и из динамиков доносилась рождественская мелодия.


– Я бы подбросила в твое ведерко пятьдесят пенсов, – сказала Лори, представляя себе Патрика с бородой Санты. Наверное, и с ватной бородой он все равно будет выглядеть привлекательно!

– И все?! – возмутился Патрик, смеясь. – Очевидно, мне придется приложить побольше усилий. Подрабатывать по вечерам в качестве эльфа, чтобы удвоить сборы пожертвования?

– Ты слишком высок для эльфа, – хмыкнула Лори. – Какая жалость, что я, скорее всего, к тому времени уже буду в Лондоне, иначе бы я немедленно предложила тебе свою помощь.

Лори то и дело напоминала себе, что она совсем не знает Патрика. Обычно на свиданиях она чувствовала себя неуверенно, терялась в поисках нужных слов, но с Патриком ей было легко. В его компании она чувствовала себя свободно.

– Слушай, поскольку тебе надо набрать немного веса для твоей роли Санты, давай закажем чего-нибудь поесть? Я умираю от голода, – и Лори взяла меню.

Аппетит начал к ней возвращаться: с тех пор как она приехала в Скипли, она снова стала наслаждаться едой.

– Читаешь мои мысли, – откликнулся Патрик, довольный.

Когда они встали, чтобы пойти к бару сделать заказ, Лори машинально взяла свои сумочку и телефон.

– Знаешь, вещи можно оставить на наших местах, – улыбнуся Патрик.

– А, – рассеянно ответила Лори, окинув помещение взглядом.

Надо признать, потенциальных воров было очень немного. И это, случайно, не Бен из кафе стоит у музыкального автомата? Она была уверена, что уж он точно не преступник. Он посмотрел на нее и кивнул в знак приветствия.

Она вернула сумочку и телефон на скамью и пошла с Патриком к барной стойке.

– От городских привычек трудно избавиться, – пробормотала она в свое оправдание.

Владелец паба был добр и приветлив. Ему было за пятьдесят, у него были седеющие волосы и легкий румянец.

– Кажется, я вас уже где-то видел, – сказал он. – Как вас зовут?

– Это Лори, – ответил за нее Патрик, прежде чем она успела сама отреагировать на вопрос. – Она живет в коттедже Готорн. Лори, познакомься, это Грэхэм.

Лори протянула руку для рукопожатия, и тут к ней подскочила пастушья собака и начала энергично обнюхивать ее ноги.

– Ойвэй, – воскликнула Лори, когда пес ткнулся носом ей с обратной стороны колена и почти уронил ее. Она схватилась за Патрика, чтобы удержать равновесие.

– А это, – сказал Патрик, присев на корточки, чтобы погладить пса, – это Гаджет.

– Живет в пабе с тех пор, как был щенком, – добавил Грэхэм. – Обожает людей, да. Он думает, что он человек.

Гаджет гавкнул для подтверждения и вернулся к облизыванию Патрика.

– В общем, – засмеялся Патрик, – о чем это я? Ах, да. Кухня же открыта? Лазанью… и… что ты хотела, Лори?

Суши и диетическую колу, подумала Лори.

– Тоже лазанью, пожалуйста, – кивнула она.


Когда Грэхэм подошел забрать их пустые тарелки, Лори уже осоловела от глинтвейна и вкусной еды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские слабости. Романы Эбби Клементс

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее