Читаем Поцелуй под омелой полностью

– Все так же. Я немного почитал ей ту историю, которую начала Милли. Но потом позвонил Саймон, и мне пришлось заняться работой. Снова пришлось вести тяжелый разговор с клиентом. Хоть он и готов понять наши трудности, но все равно недоволен задержкой. К тому же я знаю: амбар к Рождеству мы доделаем, а мебели-то в нем не будет… И я ломаю голову, как подсластить ему эту пилюлю.

– Подстастить пилюлю, говоришь? – загадочно проговорила Рейчел. – Идем-ка я тебе кое-что покажу.

Она подвела мужа к новому стеллажу. Эйден провел рукой по верхней полке – гладкая, будто шелковая! Он наклонился, чтобы опробовать дверцы и ящики, и остался очень доволен: все открывается и закрывается безупречно, без перекосов и заедания.

– Это ручная работа, как я понимаю? – уточнил он.

– Ну да, – ответила Рейчел и подозвала Джея. Тот подошел, и Эйден выпрямился, оторвавшись от разглядывания мелочей. – А вот и человек, который сделал этот стеллаж.

– Джей? – удивился Эйден. – А ты не хотел бы принять новый заказ?


Рейчел и Эйден нашли уютный столик в Капеллиз – пиццерии недалеко от дома. Зак и Милли сидели напротив них.

– Ну, что скажешь? – спросила Рейчел Зака, когда он откусил кусочек американской горячей пиццы.

– Вкушно, – прошамкал Зак, жуя и вытирая рот тыльной стороной ладони. – Почему мы не едим пиццу каждый день?

– Можно попробовать. И тогда ничего не надо было бы готовить дома, – согласилась Рейчел, пытаясь вытереть томатный соус со щеки Зака салфеткой. Он увернулся. – Но пицца тебе очень скоро бы надоела.

– А мне вот никогда бы не надоел Лондон, – вдруг включилась в разговор Милли, теребя сережку. После веселья в честь обновления квартиры Лили она снова впала в мрачное настроение. – Здесь куда лучше, чем похоронить себя заживо в Скипли.

Рейчел, оторопев, приподняла бровь.

– Я серьезно, – продолжила Милли. – Ты знала, что за полчаса можно обойти весь город? Полностью. Мы с Кейт как-то однажды засекали время. Чтобы доказать, что мы живем в самом маленьком, самом скучном месте на свете. Посмотри вокруг себя, мам. В Лондоне так хорошо! Никки постоянно занята чем-то клевым. Здесь столько всего происходит! – Она махнула рукой в сторону окна, за которым шли люди. – Неужели ты этого не видишь? Лори говорит, Лондон – лучший город Земли.

– О? – скептически обронила Рейчел.

– Да! И еще она говорит, что если я серьезно настроена работать в модельном бизнесе, то могу пройти у нее стажировку.

– Понятно. – Рейчел вспомнила случайно подслушанный разговор Милли о каком-то парне. – И часто ты с ней разговариваешь?

– Да, иногда, – пожала плечами Милли. – Мы переписываемся. С ней легко общаться. Она не такая, как другие взрослые; она интересуется тем же, чем и я. Такое ощущение, что она моложе вас. Она такая веселая! Совсем не такая, как ты.

Рейчел взглянула на Эйдена – за поддержкой, но он активно писал что-то в айфоне – видимо, Саймону о ситуации с мебелью. И совершенно забыл о пицце.

– Люди здесь умеют одеваться, – продолжала тем временем Милли, глядя на девушек за соседним столиком, которые о чем-то болтали и хохотали как заведенные. У них были идеальные укладки и макияж. – А в Скипли есть только магазин одежды Дорис.

– Милли, – строго сказала Рейчел. – С меня хватит. Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Хватит ныть. Доедай свою пиццу.


– Спасибо тебе за поддержку, – с подковыркой сказала Рейчел супругу, когда они уже шли домой. Милли и Зак топали впереди.

– Что? – спросил Эйден, положив телефон в карман и рассеянно посмотрев на Рейчел. – Какую поддержку?

– Такую. Ты слышал, что говорила Милли?

– Про Скипли? – отвлеченно уточнил Эйден. – Мне надо было сообщить Саймону о мебели Джея.

– Она ненавидит Скипли! И вдобавок ко всему считает, что я самая скучная в мире мамаша. Зато вот Лори мне не чета…

– Думаю, Лори в каком-то смысле довольно-таки молода, – подхватил Эйден.

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросила Рейчел.

– Я хочу сказать, что понимаю, почему Милли так хорошо с ней ладит, восхищается ею. И их объединяет интерес к моде.

Рейчел проигнорировала его замечание.

– Есть парень, – сказала она. – Кто-то в жизни Милли. Я слышала, как она разговаривала о нем с Никки. И мне интересно, поэтому ли она ведет себя так странно?

– Парень?

– Да…

У Эйдена зазвонил телефон, он немедленно достал его из кармана и углубился в очередной продолжительный разговор. Рейчел вздохнула.

– Саймон, привет… Да, и что ты решил? Работа достойна высшей похвалы. Я думаю, если мы предложим такую мебель клиенту, он простит нам любую задержку в сроках. Джей сказал, что может работать быстро… Да… Есть варианты… Вот, например, что бы ты предпочел…

* * *

От: Millypede@gmail.com

Кому: Carter@yahoo.com

Привет, Картер!

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские слабости. Романы Эбби Клементс

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее