Поцелуй шипов

С закрытыми глазами я попыталась вспомнить то, что случилось вчера… разговор с Тильманном, а потом… да, потом случилось ещё кое-что, несколько часов спустя. Не сон, а реальность, хотя в первый момент это показалось сном — правда нежелательным.

Я проснулась посреди ночи, не потому, что услышала звук или голоса, а потому, что моё тело решило, что теперь оно достаточно отдохнуло и ему срочно нужен свежий воздух. А именно воздух, самым прямым путём, а не в виде открытого окна за закрытыми ставнями. Мне захотелось выйти на улицу. Так как все уже легли спать, я встала, накинула на себя тонкую вязаную кофту и прошла к двери, ведущей на террасу; всего лишь несколько метров, но для меня своего рода кругосветное путешествие.

Я больше ничему не могла доверять там снаружи. Я отказывалась выходить, не только из-за того, что не хотела встречаться с другими, но и потому, что меня преследовал нелепый страх, что он покажется, если я покажу себя. В моей комнате я была в безопасности, но как только солнце озарит мою кожу, то он выползет из своего дома, слепой и изуродованный, каким был, выследит меня и вцепится в лодыжки, заставит меня сдаться и утянет за собой, чтобы я стала его глазами. С тех пор как всё случилось, мне снилось мало снов, но если снились, то это были именно такие. Или же сны, в которых я возвращалась к нему добровольно, как будто ничего не случилось. Сны, в которых я не обращала внимания на то, что он убил моего отца, и становилась рядом с ним возле пианино. В этих снах у него были глаза. Они снова выросли, и он был красив, как всегда.

Всё же это были кошмары. Потому что в какой-то момент в этих снах мне становилось ясно, что я делаю что-то неправильное, что-то опасное. Да, это было смертельно опасно. Во второй раз я не смогу его перехитрить. Теперь он был по отношению ко мне готов ко всему. Он догадается о любых моих мыслях, прежде чем они даже обретут смысл и прежде чем я смогу воплотить их в жизнь. Мои чувства тоже принадлежали ему. Теперь я должна навсегда остаться с ним.

— Всего лишь сны, Эли, — попыталась я подбодрить себя, в то время как нерешительно стояла перед закрытыми ставнями. — Ничего больше. — Я не могла себе представить, что после ослепления и огня ему удалось сползти с горного плато Сила сюда вниз. Возможно другие забрали его с собой, хотя я была убеждена в том, что сострадание не принадлежит к выдающимся чертам характера Маров. Скорее всего можно было допустить, что он забаррикадировался где-то в заброшенной деревне.

Я не хотела больше совершать убийство, но чувствовала бы себя намного спокойнее, если бы мы прикончили его. Но таким образом я подвергла бы нас постоянной опасности. До тех пор, пока он существует и является живым напоминанием того, что с нами людьми нельзя шутить, мы находились в безопасности. Во всяком случае я убедила себя в этом.

Но что если мои сны содержали крошечную крупицу истины? Своего рода пророческое видение? Возможно он ещё слонялся где-то здесь? Нет, тогда мама и Пауль уже давно отвезли бы меня домой. Тем не менее мне казалось, будто я нахожусь в одном из этих отвратительных фильмов ужаса, в которых злодея невозможно убить, и он снова начинает размахивать топором. А я как раз хотела открыть холодными, влажными от пота руками замок деревянных ставень и внезапно почувствовала, что там снаружи кто-то есть. Там кто-то есть! Он только что прокрался на наш участок и терпеливо подкарауливал меня, хорошо зная, что в какой-то момент я покажусь, потому что ночь всё ещё манит меня на улицу. Наверное, это его присутствие разбудило меня, а не потребность в свежем воздухе, последнее он только заставил меня подумать, потому что видимо любит добровольность как ничто другое. Я чуть не попалась на его удочку. Я замерла, перестав дышать, рука на замке, полная страха, что малейшее движение выдаст меня. При том, что он точно знал, что я здесь… Он отлично это знал.

Что теперь? Позвать на помощь? Побежать наверх к Тильманну или к Паулю с Джианной? В этом нет никакого смысла, он двигается быстрее, а если нет, то вовлечёт во всё их…

Моё тело сопротивлялось вынужденному недостатку кислорода и хотело вдохнуть воздуха, не обращая внимание на тот ужасный факт, что я услышала, как приближаются шаги: шлёп, шлёп, шлёп, по лестнице вверх на террасу. Теперь я его так же увидела, выделяющаяся тень, разделённая на бесчисленное количество полос из-за деревянных реек перед моими глазами. Она становилась всё больше, шла прямо на меня, темнея и мощная. Громко вдохнув, я наполнила лёгкие воздухом, хотя пыталась предотвратить этот вздох, и учуяла запах пота. Запах пота? Да, это был терпкий мужской пот, смешанный с лосьоном для бритья. Анжело когда-нибудь так пах? Нет, не разу. Он вообще ничем не пах. Тем не менее этот запах казался мне знакомым, почти что родным…

— Эй! Шшшт! — зашипело за рейками. — Просыпайся, Штурм! И двигай свой зад ко мне, засоня!