Поцелуй Скорпиона

— У тебя нездоровое чувство юмора, — буркнул он, раздумывая на ходу, подходящий ли сейчас момент для признания, что с детства не питает тяги к подобным аттракционам. Ему вспомнилось, как в пятилетнем возрасте он был приведен отцом в заезжий чешский Луна-парк и посажен на какую-то адскую карусель. Как мир понесся кругом, как он — маленький мальчик — огласил истошным воплем добрых пол-Москвы, как на крик собралось с десяток милиционеров и с полсотни сердобольных граждан, как остановили карусель и его, ревущего, вынесли к людям. Отец потом не разговаривал с ним больше месяца, только угрюмо смотрел на сына и горестно качал головой. Потом спустя этот злосчастный месяц наконец скупо констатировал: не бывать тебе летчиком! И оказался прав — летчиком Егор не стал. Но как-то не особенно расстроился. Дожил до тридцати лет и ни разу не пожалел. А вот теперь ему, похоже, предстоит испытание покруче той детской карусельки. Американские горки — шутка ли! Тут не всякий летчик выдержит. Каменев сжал зубы и с удовольствием сжал бы с той же силой и свои внутренности, которые дрожали так, что он серьезно испугался, как бы у него сердце не выпрыгнуло изо рта.

— Так какой у нас план? — Он все еще надеялся на чудо.

— Мы катаемся на горках, с удовольствием созерцаем, как Гриша бледнеет на глазах, как он мучается и исходит проклятиями. — Лера внимательно посмотрела на него. — Ты что, боишься горок?

— Ну что ты! — Он улыбнулся широко и добродушно, даже руками развел для пущей убедительности. — С чего ты взяла?!

— Так… — хмыкнула она. — Если тебе не хочется, просто скажи.

— А зачем ему с тобой встречаться? — Егор быстро перевел разговор на другую тему. Сознаться Лере в своем страхе перед детским аттракционом?! Нет уж! Даже если его в процессе катания разорвет на части, он умрет с надменной ухмылкой на устах, и никак иначе!

— Вот зачем. — Она достала из сумочки конверт и потрясла им в воздухе. — Тут документы, которые я ему сделала: паспорт на имя гражданина США Савелия Вульфа и билет в VIP-класс на рейс Москва — Париж — Лос-Анджелес, на завтра на 11 часов.

— И в чем суть твоего плана?

— Если Гриша долетит до Парижа, он там осядет и растворится в Европе уже под другим именем, — она снова потрясла в воздухе конвертом. — Тут я ему принесла еще парочку документов. В общем, он останется довольным.

— Я не понимаю, значит, он увезет деньги с собой? — Догадка его скорее обрадовала. Егор уже облегченно вздохнул, поняв, что теперь не стоит ломать голову над проблемой, куда деть Гришины чертовы деньги. Но он ошибся.

Лера усмехнулась, раскрыла конверт и, вытащив из него синий паспорт, сунула его в задний карман джинсов:

— Эти документы без паспорта гражданина США ничего не стоят. А паспорт, по нашему с Гришей договору, стоит восемьдесят тысяч долларов. Я бы с радостью просто подарила ему эту штуковину, но тогда он подумает, что я отнеслась к его проблеме халатно, и перестанет мне доверять. А мне нужно его успокоить, чтобы он не путался под ногами, понятно?

— Ну и что?

— Какой же ты все-таки зануда! — Лера демонстративно закатила глаза и утомленно вздохнула. — Сейчас он посмотрит документы, поймет, что все сработано на совесть, а под покровом темноты принесет мне деньги и получит свой вожделенный синий паспорт. А суть в том, что документы ему не пригодятся, потому что завтра в семь утра произойдет судьбоносная встреча, которая положит конец всем его передвижениям.

— Почему ты так в этом уверена? — Егор перестал улыбаться, заметив перемены, мгновенно превратившие Леру — эту милую, такую веселую девушку — в восковую мумию. Егор взял ее за руку, ощутил холод пальцев и не на шутку перепугался. — Что с тобой?

— Ты должен мне кое-что пообещать… — тихо проговорила она и замедлила шаги.

— Все что угодно, — он перешел на шепот.

— Если что-то пойдет не так, обещай мне, что ты приведешь Климова, Семина и Бодрова в назначенное место завтра в семь утра. Я потом напишу, куда. Говорю, потом, потому что сама пока толком не знаю.

— А что может пойти не так? — сердце Егора задергалось рывками.

— Ну… — она вдруг улыбнулась. — Мы же работаем с людьми, как ты правильно заметил. А люди — материал непредсказуемый. И мне, может быть, придется исчезнуть на время, но я должна знать, что ты мне поможешь. Обещай, — она с мягкой силой сжала его ладонь.

— Спрятаться? Ты имеешь в виду, переехать на другую квартиру и оставить меня наедине со всеми своими бандитами?!

— Что-то в этом роде, но скорее всего этого не произойдет. Ты же сам советовал мне предусматривать при составлении плана элемент случайности, вот я и предусматриваю. Так ты можешь мне пообещать?

— Разумеется, только как мне это удастся?

— Да никак! — вдруг легкомысленно заявила она. — Можешь считать это проверкой на вшивость. Все-таки я доверяю тебе свои тайны, практически свою жизнь, так что не обессудь. Ничего такого не произойдет. Мои планы еще никогда не срывались.

И все-таки этот разговор оставил в его душе неприятный осадок.