Поцелуй смерти

Адам пошарил в темноте, пока не нашел джинсы, висевшие в изножье кровати, и быстро натянул их. Он напряженно прислушался, не раздастся ли еще шум, но слышал лишь, как по крыше барабанит дождь. Что–то похожее на кошачьи усы прошлось по загривку Адама. Он приложил ладонь, но ничего не нащупал.

Один раз в дом уже вламывались после похорон дяди. Согласно рапорту полиции, украли только компьютер. Это ограбление лишь разожгло подозрения Адама. В доме было полно ценного имущества. Почему же взяли только лэптоп, а остальные вещи оставили нетронутыми? Возможно, что–то спугнуло вора, и сейчас тот вернулся.

Адам нырнул в темноту, охваченный пробирающим до костей чувством ужаса, которое, должно быть, являлось последствием посттравматического стресса. Ну, ничего. Он прошел через гораздо худшее и, как видите, жив по сей день.

«Не ходи туда! Ты что, с ума сошел?»

Слушать звучавший в голове голос Адам отказался: его влекла вперед какая–то невидимая сила. Он пробрался на ощупь в темноте, ступая на цыпочках по коридору, и решительно спустился по лестнице на первый этаж. Если туда вломился какой–то вор, Адам рассчитывал застать врага врасплох. На сей раз будет начеку. И дважды не попадет в ловушку.

Адам замер у подножия лестницы и вгляделся в темноту. Когда он здесь появился, то чувствовал себя таким разбитым из–за разницы в часовых поясах, что с трудом заметил расположение комнат нижнего этажа: направился прямиком наверх и устроился в комнате, по всей видимости, являвшейся одной из гостевых спален. Кажется, неожиданно всплыло в памяти, с правой стороны – большая гостиная с арочным входом в столовую.

Он задержал дыхание, прислушиваясь к тому, что творилось в сумраке. Адаму померещилось, что он что–то слышит. Может, ничего и не происходило. Гроза разбушевалась не на шутку, заглушая все звуки. Он открыл было рот, чтобы сказать: «Кто здесь?», как слова застряли в горле. По затылку пробежала дрожь. Где его мозги? Только последний идиот выдаст свое местонахождение.

Хотя в доме было темно, как в подземелье, Адам уловил чье–то присутствие – не более, чем темный силуэт в непроглядной тьме. Вор, должно быть, разбил одно из маленьких стекол во французских дверях, ведущих в дом. И тут Адам понял, что видит, как перемещается какая–то тень, и слышит нечто похожее на приглушенный стук.

Опередив еще одну вспышку молнии, Адам прижался к стене, успев спрятаться. Взломщика он вычислил, но и только. Больше ничего о нем сказать нельзя. Лишь какие–то более темные смутные контуры. Невысокий человек, кажется, одет в непромокаемый плащ и какую–то шапку.

У грабителя что–то блеснуло в руке, наверно, фонарик. Нет. Будь это фонарик, парень включил бы его. Должно быть, тип вооружен пистолетом или ножом. Зная, что сам безоружен, Адам всего лишь за долю секунду принял решение, что ему делать.

Ноги сработали как поршни, он ринулся через всю комнату и, поравнявшись с парнем, на лету схватил его. Потеряв равновесие от сильного толчка, они рухнули на пол под весом тела Адама как груда костей. Со свистом из легких придурка вышибло воздух. Бух! Оружие ударилось о плиточный пол. Адам пытался схватить взломщика за руки, чтобы завернуть их за спину. Гибкий коротышка изогнулся кренделем и испустил жалобный вопль, но Адам пригвоздил тело к полу.

Все еще пытаясь заломить мужчине руки за спину и крепче прижать их, Адам нащупал что–то на удивление мягкое. Пальцы ткнулись в это что–то и ухватили нежную плоть под тонкой одеждой.

Что за черт?

Дыхание мучительно сбилось, а сердце пропустило удар. Женщина. Быть не может! То, что бывший спецназовец два года обходился без женщин, должно быть, на нем сказалось. Он тут же растерялся.

Потом потянулся и сдернул мокрую вязаную шапку с головы взломщика. Рассыпалась копна белокурых волос, обдав свежим, весенним запахом шампуня. На секунду аромат выбил Адама из колеи. Тело завозилось под ним, мягкое, несомненно женское. О, вот же хрень.

Быть не может.

Он проверил еще раз, найдя пальцами гладкую кожу на груди под распахнутым плащом. Подушечка большого пальца случайно погрузилась в ложбинку между грудей. О черт, какие же у нее формы! Не сказать, что выдающаяся, как у секс–бомбы, грудь, но уж точно соблазнительная.

Этот запах женщины. Эта нежная кожа. Разум напомнил ему, что незваная гостья – воровка, но телу его было наплевать. После того, как из месяца в месяц созерцаешь женщин, с ног до головы закутанных в мешковатую военную форму, мозг с одной извилиной в голове отключается от всего, кроме эротических сигналов, посылаемых телом хозяина.

Отдаленная вспышка молнии на долю секунды осветила комнату. Адам на мгновенье поймал выражение горящих зеленых глаз. Грива спутанных белокурых волос соблазнительно разметалась по полу. Под расстегнутым плащом виднелась наполовину обнаженная грудь. Жар спиралью скрутил его, затопив пах.