Поцелуй со вкусом манго

Софи была невыносима мысль о том, что мстительность Брекнэлла обрушилась на Рафи, и она была в ярости из-за собственного бессилия это предотвратить. Ее слова ничего не значили. Софи изнывала от желания поговорить с индийцем — она боялась, что он мог в сердцах сказать что-нибудь о домогательствах Брекнэлла. Но Рафи отослали вперед ожидать решения своей участи в Лахоре. Он уехал, не попрощавшись. Последний раз Софи видела его небритым и непричесанным, с опухшей щекой, как будто его кто-то ударил. Когда он садился на лошадь, у нее разрывалось сердце при виде его грустного красивого лица. Не было никакой возможности поговорить с ним. Софи беспомощно смотрела на то, как Рафи уезжает. Она чувствовала себя совершенно одинокой. Увидит ли она его когда-нибудь снова?

Еще до того, как они приехали в Далхаузи, слухи о том, что поездка едва не закончилась трагедией, стали достоянием общественности. В течение недели после их возвращения на горную станцию в гостиных отелей и клубов только и разговоров было, что об оскандалившейся Софи.

— Строптивая молодая жена Тэлфера, ну та, что предпочла остаться с мужчинами в долине, вместо того чтобы быть с женщинами в горах, заблудилась по пути в Чамбу с другим лесником, вы слышали?

— Лесник этот к тому же из местных!

— О чем она только думала?

— Но он симпатичный, ничего не скажешь. Мусульманин.

— Они объявились, целые и невредимые. Говорят, все это время прятались в лесу.

— Бедный Тэлфер! Эта история плохо скажется на его репутации. Это ставит Брекнэлла перед сложным выбором, не так ли? Говорят, шотландец подавал большие надежды.

— Я слышала, что он слишком самонадеян.

— Индиец, разумеется, должен быть уволен.

— Просто так выкинуть его Брекнэлл не может: не те времена. Его отец в Лахоре — крупная шишка. Скорее ушлет куда-нибудь в глушь.

— А она-то какова!

— Не судите ее строго. Не ее вина, что она плохо знает Индию. Она здесь всего лишь год. Да и всем известно, какими привлекательными они бывают…

Софи слышала эти сплетни, и они вызывали у нее омерзение.

Похоже, изо всей этой отвратительной истории только нападение Рафи на Брекнэлла не стало темой для досужих сплетен. Может быть, начальник лесников утаил это, чтобы его не сочли слабаком, когда станет известно, что подчиненный индиец одержал над ним верх в драке? Каковы бы ни были причины, Софи надеялась, что Рафи не будет арестован за нападение на Брекнэлла.

Тэм проводил дни, разъезжая по лесу. Все свое время он отдавал работе, не обращая внимания на боль в опухшей лодыжке. Скоро он должен был вернуться в Чанга-Манга.

— Там, внизу, все еще очень жарко, — сказал Тэм, — но будет лучше, если ты поедешь со мной. В любом случае тебя перестали приглашать в гости все, кроме твоей чудаковатой подруги Флаффи Хогг.

— Разумеется, я поеду с тобой, — согласилась Софи. — Я и сама этого хочу. Я не смогу здесь оставаться. Люди бог знает что говорят о нас с Рафи.

— Ты клянешься, что эти слухи беспочвенны? — спросил Тэм с несчастным видом.

— Тэм! Ну сколько раз мне тебе повторять?

— Мне невыносима даже мысль о том, что ты можешь быть с другим мужчиной, — сказал он сурово. — Это меня убьет.

Сердце Софи замерло. Она постаралась не думать об отвратительном Брекнэлле. Она никогда не сможет рассказать своему мужу правду о той ночи — Тэм этого не переживет. Софи горько сожалела о том, что призналась в случившемся Рафи. Наверняка из-за этого он не сдержался и набросился на Брекнэлла. Ей следовало унести эту тайну с собой в могилу.

— Кроме тебя, у меня никого нет, Тэм.

— Прости, — вздохнул он.

Они смотрели друг на друга, гадая, выдержит ли их непрочный брак испытание взаимными подозрениями и обвинениями.

Софи решила, что пришло время сообщить ему новость. Она села рядом с ним на веранде. Воздух был напоен ароматом цветущих вьющихся роз. Софи взяла мужа под руку.

— Тэм, мне нужно сказать тебе кое-что важное. Раз уж ты сам до сих пор об этом не догадался.

— Не догадался о чем? — тревожно спросил он.

— Ничего дурного. У нас будет ребенок. Я беременна.

Тэм уставился на жену, потеряв дар речи.

— Это правда, — улыбнулась она. — Ты не рад?