Потусторонняя одиссея

Уханов в это же время продолжал отползать назад, разглядывая приближающееся чудовище ошарашенным, широко расширенным от ужаса, взглядом. Вот уже оживший покойник приблизился к человеку настолько, что только наклонись и протяни руку, как шея живого врага окажется в твоих цепких ладонях, и Петр Иванович даже зажмурил от страха глаза, замерев в ожидании неминуемой гибели, но тут звонкий свист, характерный для рассекающей воздух лопаты, с последующим плюхающим ударом, вернули его к суровой действительности. Опытный военный, легко расправившись со своим недавно мертвым потусторонним врагом, поспешил на помощь верному подчиненному.

– Без головы они перестают быть опасными, – внес он определенные разъяснения, указывая на два обезглавленных тела.

Они лежали на земле и активно шевелили своими конечностями, но подняться и двигаться дальше больше уже не могли.

– Что, «бэть нах», – выражаясь по старой армейской привычке, промолвил бывший военный, – у нас такое сейчас происходит?

Вопрос был поистине справедливый и совершенно уместный. Занимаясь обезвреживанием своих мертвецов, оба завсегдатая этого и без того мрачного места совсем упустили из вида разворачивающуюся вокруг обстановку. Они находились в той стороне городского погоста, отведенной для новых захоронений. За последнее время число похороненных людей значительно увеличилось и теперь все недавние захоронения вдруг «оживились», выпуская из себя недавно погребенные трупы. Словно по велению какой-то неведомой силы, они устремлялись в самый центр кладбища, спеша к выполнению какой-то особенной миссии. Уханову и его суровому командиру удалось рассмотреть только спины последних бойцов этого необычного загробного легиона, постепенно скрывающиеся за многочисленными ветвистыми насаждениями.

– Что будем делать? – поинтересовался он у более опытного товарища. – Я так понимаю – наше кладбище полностью оживает. Не думаю, что нам следует вступать в поединок с нечистой силой: в таком случае победителей не бывает.

Рассуждение опытного «сидельца» было вполне здравомыслящим, и Кречетов замер в неподвижной позе, обдумывая перспективы складывающейся вокруг обстановки. «Если я не приму этот бой, – размышлял он, не выказывая, однако, своих мыслей, – значит, я брошу своих верных солдат, – коими считал весь скопившейся возле него сброд, – и будет вечный позор мне, как презренному командиру, но, с другой стороны, чего в итоге мы вдвоем сможем сделать против восставшей из ада бесчисленной армии? Нет кто-то должен обязательно выжить, чтобы потом было кому отомстить за смерть моих верных солдат». Все более крепнувшее убеждение этого, в принципе, уже безумного человека стало дополнительно подкрепляться доносившимися с территории огромного кладбища умопомрачительными, страдальческими и надсадными криками.

Мрачная Сущность, одетая в белоснежный саван, очевидно решила не гоняться по бескрайнему городскому погосту за каждой очередной своей жертвой, призвав себе на подмогу недавно умершие и еще не растленные трупы, возложив именно на них миссию по отлову и представлению ему для безжалостной экзекуции еще живых, но трепещущих от ужаса личностей. Вызванное из подземного мира войско было настолько огромным, что за какой-нибудь час все уцелевшие люди были схвачены и, находясь в цепких объятиях кошмарных чудовищ, дожидались своей жуткой участи. Между тем белое привидение методично облетало все кладбище, поочередно умерщвляя каждого человека и вычищая его черепную коробку от полусгнившего мозга, заливая округу кровью, остатками серого вещества и раздробленными черепными костями. Над городским погостом стоял протяжный, холодящий в жилах кровь, ужасающий и душещипательный вой, где со страдальческими отголосками живых перемешивался рычащий рев мертвых, в результате чего колыхавшийся вокруг воздух невольно стал наполняться флюидами страха и бесконечного суеверного ужаса, распространявшегося так далеко, что непременно «накрыл» и окраинную черту огромного города.

Дежурившие в ту ночь войска предусмотрительно стали стягиваться к тому жуткому месту, занимая позиции на самых подступах к густонаселенному, где-то даже прославленному, Владимиру. Уже перед самым рассветом на них вышли с ошарашенными физиономиями и расширенными от сверхъестественного страха глазами отставной полоумный военный и многократный заправский «сиделец». Все-таки в последний момент разумно предположив, что бой против огромного количества нечисти заведомо будет проигран, командир решил выводить с поля безжалостного истребления своего единственного уцелевшего подчиненного. Их лица настолько были перекошены ужасом, что ни у кого не вызвало сомнений об истинном положении происходящих на погосте событий.

Глава XII. Вполне не детские страхи