Поучения, слова, устав и житие старца Паисия Величковского

Пришло время, возжелал о. Платон видеть и св. Афонскую гору. Потому посетив всех святых отцов в своем скиту и в других скитах, и особо пребывающих, он со слезами просил у них прощения, молитв и благословения на путь, благодаря их за великую к нему милость, любовь и духовное отеческое наставление. Святые же оные отцы Василий, Михаил и Онуфрий — каких слов, каких молений, каких советований не употребляли, не желая лишиться такого сподвижника! Ибо, беседуя между собою и удивляясь в нем благодати Божией и добронравию, они называли его юным старцем. Тогда блаженному было только 24 года от роду. Но не смогли удержать его, они помолились, благословили его и отпустили с миром, поручая его воле Божией. Вышедши от них, он начал искать себе спутника на святую Афонскую Гору. Между тем он ничего не имел на путь, как только 20 пар. Впрочем, он и не заботился об этом, ибо возложил всю свою надежду на всемогущий Промысл Божий. Нашел он и спутника себе, иеромонаха Трифона. Согласившись вместе они, воздавая благодарение Богу, отправились в путь. Но каких бед от мора и голода, и каких страхов от смертных случаев, более же всего от турок, претерпел юный старец! Только свыше помощь Божия подала ему силу все это перенести. Однако все-таки они с радостию и благодушием достигли Святой Афонской Горы.

Здесь, отступив немного от предмета, скажу вкратце нечто, достойное плача и рыдания.

Достигши пристанища жилищ монашеских, юный старец радовался духом, видя святое место, где издревле заботились о душевном спасении, шла непрестанная брань с бесами, находился вертоград и жребий Пречистой Богоматери. А в то время оная Святая Гора, которая в древности, как рай, цвела Богообразными и духовными старцами и добродетельными подвижниками, уже не вертоградом представлялась, но вертепом от бедствия и жилищем разбойников. Ибо враг и ненавистник всякаго добра и губитель христианскаго спасения, древний сеятель плевел посреди пшеницы, богоборец диавол так устроил, что, где была большая святость и преподобие, где весь мир, в особенности же христианские народы, взирали на живших в Горе сей, как на столп и утверждение православной веры, как на образ благочестия и спасения, благоговения и всякой душевной пользы; там лукавый постарался посеять свои плевелы, что началось в особенности с 1721 года. Устроил же он это чрез некоторых, пришедших зломудрых и страха Божия не имевших людей, которые, считая себя мудрыми и первыми, заблудили от чрева и обезумели. Будучи заражены гордостью, они произвели беспорядки и смущения, и для многих были на великий соблазн и душевное разорение. Сего ради, как говорит апостол, предаде их Бог в неискусен ум творити неподобная (Рим. 11, 28). Видя все это, жившие там благоговейные и боящиеся Бога мужи, с воздыханием горько плакали и молились Господу, дабы виновные сознали свое заблуждение и свои губительные страсти — гордость и тщеславие. Ибо знали они, что прогневанный сим Бог наведет на них праведный Свой гнев, а вместе с ними и на неповинных, за прелесть бесовскую, в особенности же за нерадение прельщенных человеков. Это вскоре и случилось. И по истине в то время Святоименитая Гора стояла на позор всему миру. В особенности же она возбуждала плач во всех любящих по Богу тихое и безмолвное, ведущее к преуспеянию, жительство, т. е. в истинных ревнителях благочестия — в монахах. Была Гора уничиженная, поруганная, разграбленная, и с разогнанными монахами, и просто сказать — была под владычеством турок. Ибо все святыя обители, скиты и келлии наполнены были турками. И только немногие некоторые мужественнейшие духом, а телом уже немощные, оставались там как пленники, служившие варварам, повседневно терпевшие всякия бедствия и самую смерть, блаженные, верные в обетах своих рабы Христу Богу, будучи убеждены в том, что терпят это от варваров ради своего спасения.

Сказав о сем вкратце, возвращаюсь к своему предмету.

Достигши Святой Афонской Горы и вышедши из корабля, отцы Платон и Трифон вошли во св. Лавру преподобного Афанасия, и отдохнули немного от пути, со слезами воздавая благодарение Христу Богу и Пречистой Его Матери, что сподобила их Царица Небесная прибыть во святый жребий Ея. Отправляясь же из Лавры к своим братиям, славянам, жившим под ведением монастыря Пантократора, спутник о. Платона иеромонах Трифон сильно простудился и впал в неисцельную болезнь. Поболев четыре дня, он и скончался. А о. Платон поместился вблизи братий своих, славян, в одной калибе, именуемой Капарис. Оттуда он обходил отшельников и пустынножителей, ища, по намерению своему, некоего духовнаго отца, преуспевающего в монашеском делании и сведущего в Божественных и отеческих писаниях, пребывающего на едине в безмолвии, тишине и нищете, которому он мог бы предать себя в послушание. Но, по смотрению судеб Господних, он не обрел такового, и желаемого душе своей послушания не улучил. Потому, положившись на Промысл Божий, он стал пребывать один. Тогда блаженному было от роду 25 лет (1747 г.).