Повелитель

Они проспали почти до полудня. Надя встала первая. Она подошла к окну и, открыв его шире, впустила грядущую нежность летнего дня, когда воздух обещает быть теплым, не переливаясь в изнуряющую жару.

– Сонечка, просыпайся! – позвала Лялина Надя.

– Что, на выставку? Я уже не сплю.

Он перевернулся на спину и протянул руку, нащупывая очки.

– Не хочу на выставку. Смотри, какой день! Давай сегодня просто погуляем, а в музей потом? Притворимся туристами, побродим по Москве… Соглашайся!

– Я согласен. Я на все согласен. Особенно, – он надел очки, – если ты не будешь одеваться.

– Мы же так не дойдем до прудов. – Надя села на край кровати. – Меня арестуют за нахождение в общественном месте в каком-то там виде…

– У тебя прекрасный вид!

– Друг мой! В твоем поколении все такие?

– Какие?

– Вот такие! Прекрати, щекотно! Я подругам скажу, а то они выбрали кого-то не того и теперь страдают. Я не пойму, мы идем гулять или делаем балерину?

Лялин чуть ослабил свои объятия, сделав вид, что задумался.

– Конечно, балерину!

Он обнял Надю сильнее.

– Ай, пусти, мы не успеем на пруд.

– Мы все успеем.

Он наклонился к ее лицу, и Надя почувствовала на щеке колкие прикосновения недавно подстриженной бороды…

До Патриарших Надя и Лялин поехали на метро.

– Ах, какие золотые кеды! – сказал он, посмотрев вниз, когда они поднимались на эскалаторе. – Ты вчера меня так напугала, что я даже не заметил.

– А вот так тебе и надо! Не будешь пить с молодыми студентками!

– Да какие студентки, о чем ты! Мы сидели с кафедрой литературы, никто нас не трогал…

– Ну ладно, верю. – Надя погладила его по руке. – А эти кеды мне тоже нравятся. Люблю цветную обувь. И золотой цвет – особенно. У бабушки был золоченый сундучок. Я в детстве попросила, и она подарила его мне. Когда смотрю на него – улыбаюсь. Еще у нее в серванте лежали круглые карамельки медового цвета, по-моему, так и назывались «Золотистые». Хотя точно не помню. А у тебя пиджак красивый, – Надя зажала светлую пуговицу на сером рукаве в мелкую клетку.

– Я знал, что тебе нравится этот пиджак! Он молодежный!

– Молодежный? Почему молодежный?

– Укороченный.

Надя спустилась на несколько ступенек вниз и посмотрела на Лялина сзади.

– Что-то ты последнее время часто тревожишься о какой-то молодости.

– Я? Ничуть.

На улице стояло настоящее летнее тепло. Они прошли мимо Литинститута и свернули в Большой Козихинский переулок. Надя остановилась возле одной из витрин – это был парфюмерный магазин, и за стеклом стояли разноцветные флаконы, усыпанные лепестками роз, то ли искусственными, то ли настоящими.

– А давай тебе духи купим? – предложил Лялин. – В качестве окончательного примирения.

– А мы разве ссорились?

– Нет, но я же обещал вчера выставку, а сам обманул тебя.

– Но они же здесь дорогие!

– Идем, посмотрим.

Они зашли в небольшой магазин. Их радостно поприветствовали две консультантки, рыжая и блондинка. Казалось, они только что выиграли конкурс «Мисс совершенство», поделив между собой первое место. В центре зала стоял круглый стеклянный стол с бутылочками и баночками, стены занимали полочки с флаконами и коробками.

– Я такие даже никогда не видел, – сказал Лялин, взяв в руки черный остроконечный флакон с кисточкой.

– Потому что это нишевая парфюмерия, – подсказала Надя.

– А что значит «нишевая»?

– Думаю, прямое значение – ниша, что-то недоступное, спрятанное. То, что в обычных магазинах не купить. Вон, смотри, какой бархатный флакончик!

Надя потянулась к лазурному пузырьку с золотой крышкой.

– Хотите попробовать аромат? – рядом появилась рыжеволосая девушка.

Она открыла флакон и брызнула на полоску из белой плотной бумаги.

– Erba pura, аромат шлейфовый, роскошный, это истинный итальянец, верхние ноты: апельсин, цитрусы, бергамот, ноты сердца: фрукты, базовые: амбра, белый мускус и ваниль с Мадагаскара.

– Ты слышал – амбра? – обрадовалась Надя. – Давно ты ее не делал. Почему?

– Сделаю.

Надя вдохнула пряный, чуть сладковатый запах. И снова почувствовала, как где-то в голове появляются мурашки – так однажды случилось с Шанелью номер пять, и вот теперь появился еще один запах, которым ей хотелось дышать вместо воздуха.

– Нравится? – спросил Лялин.

– Да, – ответила она. – Я хочу попробовать на руке.

Надя повернулась к девушке и подняла руку запястьем вверх.

– Крышечка к кедам подходит, – улыбнулся Лялин.

– Точно! А давай еще что-нибудь понюхаем! Я хочу вон те, с единорогом на коробке!

Рыжеволосая фея снова брызнула на бумажку, теперь из розового флакона.

– Это легкий фруктовый аромат, бал, праздник, любовь… – она начала рассказывать про духи.

– А есть что-нибудь с апельсином? – перебила ее Надя.

– Конечно. – Девушка взяла пузырек терпкого зеленого цвета. – Здесь солнце, апельсиновый сад, восточные пряности…

– А как называются бумажки, на которые вы брызгаете?

– Это блоттер.

– Блоттер, – повторила Надя, пробуя новое слово на вкус. – А что у вас есть мужское? Только не очень сладкое…

Когда они вышли из магазина, Лялин нес большой фирменный пакет, а Надя букет ароматных блоттеров.

– Вот, понюхай, – она протягивала ему то одну, то другую надушенную бумажку.