Он обнял ее, прижал к щеке. Эми была мягкой, закрыв глаза, вся дрожала. Элден нежно провел пальцем по ее ресницам, поцеловал в бледный лоб.
В этот раз властелин не зажмурился. Он поведет свой народ к свету и не должен сам страшиться неизвестности, тем более, на этой дороге уже есть его следы. Пелена обступила его молочным маревом, под ней скрылась многострадальная Ишири, а лик Заступницы еще не проявился. Элден бы, возможно, сошел с ума, если бы в его объятиях не дрожала Эми, единственная, кого он сейчас видел. Малыш прижался к груди, тонул в огромном княжеском плаще и в океане неведомого.
Заступница разбавляла молоко святой водой. Оно становилось все светлее и прозрачнее, и вот лик Ее уже прорывался, заиграл вспышками на локонах Эми, на плечах, на черно-белом оперении сорок. Сережки - бриллианты, окаймленные вештакским знамением - ослепили Элдена серебряным огнем. Он отвернулся, потом перевел взгляд на Эми, и... глазенки малыша искрились!
- Это Она, Элдене, Она!
Элден обернулся. Да, Заступница снова была прекрасна, полна света и тепла. Ее корона исходила золотистыми лучами, столь яркими, что взгляду смертного не выдержать встречи с ореолом благодати и непогрешимости. Длинные волосы властелина бросало ему на глаза - то суровый ветер устраивал испытание, пытался скрыть Ее новой пеленой.
- Как же Она невыразимо блистательна, Элдене! Я всю жизнь молилась Заступнице, но и не представить не могла, что свет Ее так чист и ярок! И он повсюду! Погляди, как снизу сверкает пелена!
- Теперь ты понимаешь, как изменится мир, едва пелена исчезнет. Когда все узрят лик Заступницы!
- Она озарит всю Ишири! И в мрачный Сад-Вешт наконец придет счастье!
Вдруг Элден заметил на голубом колпаке странное явление. Это был как бы серп, но тонкий и без рукояти. Такая белесая дуга - светлая, но не яркая.
Эми сняла плащ.
- Мне уже не холодно. - Малыш улыбнулся. - Заступница обогрела меня!
- Иди сюда, хорошая.
Элден обхватил ее волосы, не дал ветру больше их трепать. Поцеловал ее, еще и еще. Сначала губы были сладкими и пахли малиной, а потом погорчели и запахли металлом. И вся Эми как-то тоже. Глазенки медленно провели взглядом по Элдену, выше, выше... и страх в них вернулся.
Голубое пламя рисовало теперь уже свои узоры на первом ярусе шара. Горели руки водящих хороводы крестьян, пастухи играли на дудочках, глядя на объятые огнем стада, а у неосторожного кузнеца вспыхнули штаны. Под выгоревшей тканью показались чернильные прутки каркаса, источающие слабый дымок. Сумрачная сталь. Элден изумленно посмотрел на Заступницу.
- Элдене!..
Вспыхнул второй ярус. Голубые цветы выросли на внимающем музе лице поэта, у флейтиста загорелся рот, послушник переписывал тлеющий трактат, осененному догадкой мудрецу выжгло глаза, пламя охватило своды Ветреного замка и лысину толстого жреца, гном лишился шапки, а единорог - головы. Клубы дыма смешались в чернильный столб, уходящий вверх и буравящий голубой колпак, вот-вот продырявит. Горькая гарь окутала шар, схватившись за живот, Эми закашлялась.
- Заступнице, зачем ты жжешь мою сталь?!
Огненные ангелы с третьего яруса глядели на прогневивших Ее гордецов. Пламя подступало к великим башням Сад-Вешта и тенетам сладкоречия вештакских словолюбов. Чародейский шар начал снижаться.
- Мы падаем, - тихо проговорила Эми.
- Откуда там сумрачная сталь?! Я не приказывал!
- Я не делал этого! Я не помню...
- Я не мог приказать строить из сумрачной стали! Я уничтожил всех Кед-Феррешем!
- Ты что, не видишь?! Это богомерзкое вещество! Заступница ее жжет!
- Элдене, что с тобой? Что с тобой?
- Нет!
- Элдене...