Повелитель Грёз (СИ)

На следующий день они чудом попадают в дом. У охраны был пересменок, и они успели проскочить в щель, куда латникам не протиснуться. Человек на месте. Смотрит в ту же точку, но его глаза как-то изменились. Зрачки расплылись, а глазные яблоки увеличились. Неожиданно возвращаются двое. Элден еле успевает втянуть голову за укрытие. Один берет что-то черное, неблестящее, с синеватым отливом. Второй разжигает горн. Пламя разгорается ярко-красным, слепящим, Элден щурится, подступают слезы. Черный предмет летит в огонь, комнату наполняет горький, очень горький запах. Ничего горше Элден никогда не ощущал. Они со Шраем вскакивают и убегают, не особо заботясь о скрытности.

Это была их последняя вылазка в дом. Его достроили, охрану усилили, и попасть туда стало невозможно.

Через месяц в город вернулись красильщик Орин, булочник Тофф, скорняк Виль и те два парня с конца улицы. У них были огромные глаза и пустой взгляд. Они больше не говорили и подчинялись только хозяевам. Они стали Кед-Феррешем.

Теперь Элден знал, что горький запах - то был дух сумрачной стали.

На Ишири только одно ее месторождение - в болоте Шамшорх. Почти в сердце континента, в трех днях от Сафарраша вверх по течению Аруши. Раньше земля там была усыпана самородками - впрочем, их и сейчас еще можно найти, - но они мало кого интересовали. Наоборот, людей страшили суеверия, и никто там не селился.

Так было четыреста лет назад, до Первого Раскола среди нечистых жрецов. Мудрые твердят, что чародей, имя которого предано забвению, научился ворожбой и сумрачной сталью создавать из людей вечных рабов. Он основал орден, который, как и рабов назвал Кед-Феррешем, и к нему присоедилось примерно треть нечистых жрецов. В Шамшорхе построили рудники и начали добывать сумрачную сталь.

По водам Аруши пошли плоты и ладьи, лодки и любые посудины, даже самые дряхлые, - лишь бы могли плыть. Купцы в погоне за щедрым динаром перегружали корабли, и те часто тонули. Сумрачная сталь оставалась на дне, а воды Аруши из прозрачных и теплых стали черными и холодными.

Забытый чародей мечтал научиться делать Кед-Феррешем одной лишь ворожбой, ведь сумрачной стали слишком мало, а рабов он хотел иметь много. Он далеко продвинулся: созданные так Кед-Феррешем жили сначала пару дней, потом неделю, а потом и месяц. Еще чуть-чуть, и орден смог бы обратить в Кед-Феррешем любого, кого пожелает, и сколько пожелает.

Но пятьдесят лет спустя уже в самом ордене случился Второй Раскол. Жрецы восстали против Забытого, посчитали, что он бросил вызов самому Чудотворцу. Только Шестеро поддержали Забытого. Его скоро схватили, пытали и четвертовали на главной площади Сад-Вешта. Шестеро бежали, и их нарекли Изгнанными. Но они не нашли поддержки и быстро сгинули.

Так твердят мудрые.

После Первого Раскола, когда к Забытому ушла треть нечистых, эта ветвь чародеев потеряла могущество. Почти все лучшие храмы отдали благодатным, ворожащим светлым эфиром, а нечистым остались катакомбы, развалины и людское презрение.

Орден сохранился и продолжил использовать рудники Шамшорха. И поныне добывается немного сумрачной стали, гораздо меньше, чем при Забытом. Войско Кед-Феррешем служит Дарагану, вечные рабы есть и у богатеев.

А река Аруша по-прежнему несет в Сафарраш холодные воды. Говорят, раньше в ней можно было купаться, мыться и даже - о Чудотворец! - пить из нее. А теперь ее берега усеяны мертвыми козами и собаками, по глупости хлебнувшими темной, как чернила, воды.

6

Ночью на Сафарраш обрушился ливень, и дороги, без того малопригодные для посольских карет, превратились в сущую размазню. Лошади тянули в пологий подъем, фыркали и вязли, карету то и дело рвало вперед и сразу останавливало словно навороженной стеной. Месфир высунул руку и держался за крышу, а второй рукой - за скамью, Амьян же обеими схватился за Месфира.

- Ты бы убрал ее, - сказал Амьян, - а то чернь отрежет тебе пальчики вместе с перстнями.

Их окружали толпы нищих, прокаженных, калек, бежали за ними, совали в окно грязные культи.

"Посыпь динарчиком! Посыпь динарчиком!"

Порой их становилось так много, что вознице кнутом приходилось разгонять этот сброд.

"Дорогу посольству Салира! Вы что, не поняли?! Проваливайте!"

Нищие разбегались, и сперва плелись сзади, преследовали. Но стоило карете снова увязнуть в рыжем месиве, были тут как тут.

"Хотя бы пол динарчика! О, хвала тебе, достойный господин!"